Самое сильное (СИ)

Осберт был в таком замешательстве, что аж послушался. Обвинения в содомском грехе были сами по себе серьезной причиной для вызова на дуэль, но сейчас было не время и не место. Кроме этого, проклятый храмовник явно владел какой-то неизвестной ему информацией, что было непонятно и неприятно. Привыкнув всегда думать на шаг вперёд и владеть ситуацией, ле Дюк вдруг ощутил, что умение предугадывать не слишком-то помогает ему теперь, а лидерство у него выдернули, как коврик из-под ног, ещё ранее.

Приойдя, наконец, к решению касаемо количества выходящих на разведку, рыцари посвятили в него остальных обитателей подвала. Мабель казалась обеспокоенной разлукой с Осбертом, что не радовало де Баже, священник был отрешен и спокоен, а Доминика лишь кивнула и снова принялась за чтение рукописей. В последнее время послушница явно находила в них утешение, в отличии от Мабель, которой все было не мило. Та часто плакала, вспоминая погибшего отца, и в отчаянии утверждала, что скоро она встретится с ним, а другого ей и не надо. Этьен и Осберт, конечно, из кожи вон лезли, дабы утешить несчастную девушку. Хамон же старался по возможности развлекать ее песнями. Когда Мабель не плакала, она сидела подле шута, тихо нашептывая ему что-то – скорее всего, он стал для нее чем-то вроде любимой собаки, которая так умна, что всё понимает, только сказать ничего не может.

Хамон подошёл к девушке, развел руками, прощаясь.

- Ох, Хамон, только не ты! – заливаясь слезами, воскликнула она. – Что я буду делать без твоих песен?!

- Сожалею, девица, но пока что вам придется довольствоваться мной, – вмешался неутомимый де Баже.

- Сэр, простите, но вы неисправимы! Ваш голос груб, как старая циновка, а очарования в нем – не больше, чем вот в этой скамье!

- Зато я умею делать комплименты, сударыня! Ну, право слово, вот вы и улыбнулись!

Мабель и вправду улыбнулась сквозь слезы. Она порывисто обняла шута и отошла, чтоб нежно попрощаться с сэром Осбертом. Тот уж пушил павлиний хвост, стараясь улестить девушку и расположить ее к себе.

Уходящие вооружились кто чем – выбор был не так уж и велик, но лучше, чем ничего, да и снаружи оружия наверняка хватало, умылись и оставили последние указания остающимися, в основном касаемо воды, еды и безопасности.

Сен Клер предупредил де Баже, что если через два дня (насколько можно было рассчитать время), маленький отряд не вернётся, им лучше попытать счастья и выйти, иначе они в любом случае умрут как крысы, в ловушке, от голода и жажды, да и нехватка воздуха поспособствует скорейшему их переходу в мир иной.

Наконец, все были готовы. Помолившись на дорогу и заверив остающихся, что они вернутся так быстро, как только смогут, тамплиер, сэр Осберт, Андрэ и Хамон, неразлучный с лютней, отперли жутко заскрипевший замок входной двери.

Тут возникла заминка – тяжёлая дверь едва открывалась, двигаясь буквально по дюйму, и понадобились усилия храмовника, Хамона и Этьена, пока не появилась щель, достаточная для того, чтоб выпустить наружу четырёх мужчин.

- Святой отец! – тихо спросил храмовник у отца Варфоломея, принимавшего деятельное участие в общих усилиях, – а как же вы умудрились открыть нам эту дверь в свое время? Она же заедает, да и весит немало.

- С Божьей помощью, сын мой, и никак иначе! – с некоторым недоумением ответил священник. Казалось, он и сам только сейчас задумался об этом.

Оказавшись снаружи, они осмотрелись. Было тихо и темно, тянуло свежим воздухом. Внезапно Сен Клер увидел в дверном проёме личико Доминики. Послушница глотнула свежего воздуха, словно выпила дорогое вино – смакуя и восторженно улыбаясь, несмотря на страх в глубине ее глаз.

- Сударыня! – он почувствовал волнение и оттого говорил суше, чем надо было,. – Прошу вас, дайте нам закрыть дверь, чтоб не подвергать вас излишней опасности.

- Благодарю вас даже за эту минуту, сэр рыцарь. – шепнула девушка, сама не зная почему, испытывая некое странное смятение, – Благословляю вас! – она молниеносно перекрестила их и исчезла в глубине подвала.

Появившийся на ее месте капитан наёмников подмигнул приятелю, нажал посильнее, дверь поддалась. Откуда-то изнутри щёлкнул замок. Храмовник тяжело вздохнул, что не укрылось от глаз Осберта.

Тишина окутала их, и тишина была их спутником. Они захватили с собой факелы, хотя бы на первое время. Стараясь ступать как можно тише и не разговаривать, чтоб не привлекать ничьего внимания, маленькая группа медленно продвигалась.

Впереди шел Андрэ, с левой стороны прикрываясь щитом, тем самым,на котором они несли барона и бросили его перед дверью. В руках у него был топорик, найденный в убежище. За ним шел Хамон, лютня была у него за спиной, а спереди висел арбалет. Замыкали строй сэр Осберт и тамплиер, вооруженные мечами.

Длинный коридор они прошли довольно спокойно, лишь летучие мыши носились под потолком.

А вот дальше уже начались неприятности.

Барон, страшно израненный, с белыми глазами и белым же тестоообразным лицом, поджидал их возле выхода из подземелья.