Самое сильное (СИ)

Шут пел, улыбаясь. Он полностью отдавался ритму, играл голосом, покачивал головой. Казалось, его переполняла какая-то неиссякаемая внутренняя энергия.

Тамплиер вдруг понял, что если завтра что-то пойдет не так, ему будет дело только до девушки. Он без колебаний предаст, убьет и умрет ради того, чтоб она жила.

Он сменил шута, потом разбудил Этьена и лег, но даже во сне с лица его не сходило выражение мучительного раздумья.

====== Часть 19 Защита от дурака ======

Мчится время песчаною змеёй,

Утекает песок водой из рук,

Ты вопросом смущаешь мой покой:

“Для чего мы пришли сюда, мой друг?”

Канцлер Ги, “Терра Санкта”

Сен Клер вглядывался в башню так, словно надеялся пронзить взором камень и проследить за тем, чтоб у послушницы все получилось как надо.

Они с де Баже спрятались за той самой телегой, на которой привезли в замок отца Варфоломея.

Джослин с арбалетом прикрывал их сзади, а Валентайн и Булка расположились на входе в часовню. Хамон ожидал своего выхода спрятавшись так, что сообразить, где он, было решительно невозможно.

Сен Клер понимал, что шуту будет очень непросто выступить против своего хозяина, даже если тот и считал его бывшим. Это было одно из слабых мест плана. “Дьявол бы меня побрал”, думал храмовник, вне себя от беспокойства, “весь этот план – одно сплошное слабое место. Кой бес дёрнул меня на него согласиться?!”.

Его отношения с девушкой одновременно радовали, пугали и злили его, что не могло не сказаться на ситуации в целом. Этьен и Валентайн с утра одновременно были скорбны головой, Джослин – мило улыбался, шут казался отстранённым.

Доминика вела себя так, словно вчерашний вечер им обоим почудился, и он был признателен ей за это. Но

произошедшее вселило в него чувство, которое он уже много лет как не испытывал – страх не за себя.

Он тихо выругался – уже несколько минут, как хрупкая фигурка послушницы забежала в башню ле Дюка, “что там происходит, Nom de Deiu?! ”

Наконец, силуэт девушки мелькнул в широком окне, и тамплиер позволил себе перевести дух.

Итак, она смогла. Судя по всему, Осберт пока что не заподозрил ее ни в чем, иначе он без промедления бы вышвырнул девушку из укрытия, в ждущие объятия упырей. Этих тварей, кстати, под башней “паслось” не меньше полудюжины.

- Интересно, – еле слышно шепнул де Баже, – у них там что, сходка?

- Или это амулет на них так влияет. – в тон ему ответил Сен Клер.

- Тоже вариант, кстати. Ох, голова раскалывается. Зачем я вчера так напился?!

- Очень интересный вопрос, и главное, своевременный.

- Ты во всем виноват! – рыцарь страдальчески скорчился, пытаясь потереть висок под кольчужным капюшоном.

- Я?! – изумился тамплиер, не отрывая глаз от башни, – Это почему ж это я?

- А кто должен был являться “гласом моей совести”? Кто обещал остановить меня, а сам вместо этого убежал глядеть на звёзды в обществе дамы?

- Де Баже, ты бредишь. Какие звёзды? Какие дамы? Я был не трезвее тебя, просто голова у меня крепче, вот и вся разница. И хватит ныть, лучше прикрой меня, пока к нам не набежали гости.

- Они уже тут, – проворчал рыцарь, вскакивая и мощным ударом откидывая навязчивых “гостей” – двух упырей поменьше и одного большого.

- Амори, демоны тебя забери, помоги мне! – зашипел он от натуги, и тамплиеру ничего не оставалось делать, как отвлечься от своего наблюдения и ввязаться в драку.

Шум привлек ещё пару тварей, они довольно хаотично приближались и удалялись, но оставались примерно на одном расстоянии.

Занятые битвой, они едва не пропустили момент появления большого кувшина на окне башни.

- Де Баже, прикрой меня! – Сен Клер пинком в пах отправил упыря поменьше в недолгое путешествие вокруг собственной оси.

- Спокойно, Амори, это пока всего лишь кувшин. Вот когда она его башку там выставит…

- А тебе все шуточки, да? – храмовник почувствовал, что звереет. Полубессонная ночь вкупе с остатками лихорадки, и чего греха таить, определенными переживаниями, отнюдь не сделали его терпеливее.

- Мы же договорились, – Этьен пригнулся, и очередной упырь перелетел через него, за что и поплатился собственной головой. Рыцарь отряхнул меч и продолжал: – Кувшин – это знак, что все идёт неплохо. Значит, она жива и ее ещё даже не тискали. Эй, тамплиер, ты что? Шуток не понимаешь? Да Амори, что с тобой, нас тут убьют сейчас, не твари, а сбрендивший Осберт, пока ты в меня молнии мечешь! Я не девица, от взглядов не краснею. Сзади! – он чуть сдвинулся влево и метнул кинжал над моментально пригнувшимся храмовником, вынуждая тварь с шипением отступить. Вконец разозленный, Сен Клер прикончил ее одним ударом меча.

- Так-то лучше! – Этьен выдернул кинжал и обтер его о чахлый кустик, чудом не вытоптанный в этом углу двора. – Не кипятись, дружище, Доминика умна и осторожна. С ней все будет хорошо.

- Твои б слова, да Богу в уши, – хмыкнул тамплиер.

Пока они сражались и препирались, в означенном окне ничего особенно не изменилось. Зато изменилось чуть ниже. Дверь распахнулась и оттуда вышел, толкая перед собой пленника, сэр Осберт.

Беда была в том, что этим пленником была послушница.