Самое сильное (СИ)

Доминика налила себе воды, оставив кувшин на подоконнике, словно задумавшись. Вгляделась в окно, чуть улыбнулась еле заметным за телегой силуэтам. Даже промурлыкала под нос какую-то простую мелодийку.

- Так вот, сэр Осберт, понимаете ли, я очень разочарована вами, – она намеренно использовала самый игривый тон, какой только мог быть уместным в этой ситуации.

- О, сударыня, вы иссушаете мне душу! – тон рыцаря был не менее ироничен, но вот попался ли он…

- Да, сэр. Вы так поспешно….удалились, захватив с собой ту, о которой более всего томилось ваше… сердце, – она сделала многозначительную паузу и кивнула головой в сторону безмолвной Мабель.

- Прошу прощения, милая девушка, но я был почти один, и прекрасно понимал, что не смогу спасти всех. А моя жена столь хрупка и нежна, ей не под силу было бы выдержать всех тех испытаний, которые выпали на вашу долю. О, я обещаю искупить свои грехи, – он шутливо поклонился.

- Ну уж нет, сэр рыцарь, одними извинениями вы не отделаетесь! – послушница капризно надула губки, что по ее разумению, придавало ей сходство с упрямой козой – но мужчины почему-то всегда от этой гримаски млели.

Осберт не стал исключением. В глазах его, и без того масленых, зажглись огоньки уже непритворной похоти. Это одновременно пугало и забавляло Доминику.

“С одной стороны”, – подумала она, – “радует то, что он считает меня легкомысленной бабенкой, убежавшей от тупоголовых мужланов. С другой стороны, как бы он не решил последовать старинным палестинским традициям, гласившим, что мужчина имеет право на столько жен, сколько он может прокормить”.

Тем не менее, видя, что игра продолжается, она не решилась прерывать ее.

- Вы убежали, – продолжила она, словно торопясь высказать все,что был у нее на сердце, – а я вынуждена была проводить время в обществе этих… рыцарей, и их слуг, и вашего шута – она остановилась, увидев на лице ле Дюка неожиданно жесткое выражение, словно на миг приоткрылось его настоящее “я”.

- О, сударыня, я и помыслить не могу, как тяжко вам было в их обществе. Однако ж, все восполнимо, и теперь, когда вы убежали… А кстати, как вам это удалось?

- Мне просто повезло. Они потащили меня с собой в примерно такую же башню в другом конце замка. Еды и воды было совсем мало, а тут ещё и храмовник – он ужасно распутен, представляете? – девушка изо всех сил старалась не переиграть. Счастье, что зритель ей попался не слишком взыскательный, а остальные как будто не обращали на их беседу внимания.

- О, милая Доминика, так вы голодны? – спросил Осберт, нетерпеливо щёлкая пальцами. – Дорогая, накорми же гостью, – он явно наслаждался ролью рачительного хозяина, принимающего гостей и кичащегося своим хлебосольством.

- У нас… у нас почти ничего не осталось, – Мабель, вышедшая из ступора, беспомощно пожала плечами.

- Как не осталась? Негодница, да ты ешь за троих! – рыцарь больно ткнул пальцем в живот несчастной, отчего та инстинктивно согнулась и попыталась отскочить, но не тут-то было.

- Стой смирно, когда с тобой изводить говорит твой законный супруг и господин! – девушка замёрла в непритворном ужасе, и послушница поняла, что пришло время вмешаться.

- Сэр Осберт.. я совсем не голодна, право же, выслушайте меня!

- Да, сударыня, но мы ещё вернёмся к твоему обжорству, милая, – он так посмотрел на жену, что обе девушки немедленно ощутили острое желание оказаться где-нибудь подальше отсюда.

- Так вот, сэр Осберт, я хотела рассказать вам всё. Видите ли, они с какого-то перепугу решили, что амулет может находиться у вас! – она чуть презрительно усмехнулась.

Священник, до сих пор молча внимавший беседе, выразил живейший интерес к сказанному.

- Продолжай же, дочь моя, – ласково обратился он к послушнице. – Отчего это они так решили?

- Право, святой отец, я затрудняюсь ответить вам на этот вопрос. Слабому женскому уму не дано постичь мужских размышлений. Так вот, пока они перепились украденным вином и строили планы на амулет, я сумела сбежать. Едва ускользнула от упырей, но, наконец, я вас нашла!

- Это чудесно, дорогая Доминика, – в голосе ле Дюка прозвучали металлические нотки. – Но как же вы ухитрились нас найти? Ведь мы не трубили в трубы и не вывешивали наших гербов на стенах? – он почти оттолкнул Мабель и вплотную подошёл к девушке. Та, казалось, не осознавала нависшую над ней опасность.

- О, это было не так уж трудно, потому что, видите ли, я была не одна. Благородный сэр Осберт, я надеюсь, вы сумеете найти в себе достаточно сострадания, чтоб принять назад вашего верного шута и оруженосца? Он искренне раскаивается в содеянном!

- Хамон? – не веря своим ушам, переспросил Осберт. – Он здесь?

- Да, сэр рыцарь, он ждёт вас снаружи, со своей верной лютней. Готов принести вам повторную вассальную присягу, или же героически погибнуть.

- Проклятый шут! – ле Дюк в раздражении забегал взад-вперед по комнате, да с такой быстротой, что послушница ощутила лёгкое головокружение.

- Право, сэр Осберт, он смущён и полон раскаяния! Как добрый христианин, вы ведь можете даровать ему свое прощение?