Самое сильное (СИ)

- Я кажется, понял, в чем было дело, – своевременно вмешался Лондерик. – Вы помните, как священник рассказал нам ту притчу о лорде Даркстроме?

- О том, который едва не вызвал конец света? – переспросил Джослин, отличавшийся хорошей памятью на разного рода сказки и легенды.

- Да, о нем. Помните, в колдовской книге была эдакая “защита от дурака”? Именно она и сработала, как мне кажется.

- Валентайн! – щёлкнул пальцами Сен Клер. – Он перед смертью пытался сказать мне, чтоб я не противился желанию Осберта! Я-то грешным делом, думал, что он уже не соображает, что несет. Ан вот как было дело….

- Как ? – наморщила носик Мабель.

- Очень просто, дорогая, – вместо друга ответил сэр Этьен, радуясь, что сообразил, о чем речь. – Женившись на тебе, этот законченный болван, да ещё и содомит Осберт, стал твоим законным мужем. Так как ты, оказывается, из рода королей, он приобщился твоей славной родословной. Поэтому амулет отнес этого извращенца к монархам. А их эта клятая цацка не жалует.

- Это и есть та самая “защита от дурака”. Попавший в королевские руки амулет уничтожает своего мнимого хозяина, заодно убирая последствия сработавших заклятий,. – Сен Клер с внезапным ужасом посмотрел на своего оруженосца.

- Поэтому я снова могу обычно говорить, а упыри исчезли. Нет, сэр тамплиер, Джослин не умрет и не испарится, – угадал его мысли бывший оруженосец, а ныне рыцарь де Монсо. – Ведь амулет уничтожен.

- И хорошо, что так,. – с явным облегчением произнесла послушница. – Теперь, когда мы во всем разобрались, не отдохнуть ли нам, хотя бы до утра? – предложила она.

- Весьма своевременная идея, тем более, что мы уже с ног валимся. – поддержал ее Этьен, бросивший алчные взгляды нет, не на Мабель, а на один из соломенных тюфяков в углу комнаты. – Первая стража твоя, Амори, как наименее пострадавшего, и свежеиспеченного сэра Лондерика. Доброй ночи господа!

Храмовник усмехнулся.

- Ты хитрец и пройдоха, де Баже. Дай хотя бы остальным уснуть, а то из-за твоего храпа они до утра глаз не сомкнут!

- Даю им ровно пять минут, – пробормотал из своего угла рыцарь, рухнувший на тюфяк прямо в кольчуге и сапогах.

Доминика задремала было, благо женщин от стражи освободили, но сон ее был не спокоен.

Ее тащил за руку сэр Осберт. Выглядел он как-то странно – лицо, прежде красивое, теперь было искажено неестественной гримасой, кровь стекала из глаз и губ, пачкая одежду и собираясь светящейся лужицей под ногами.

- Девушка, а девушка, поцелуй меня! – смеялся мертвец, и от этого тихого смеха ужас пробирал ее всю.

- Доминика, ты ведь любишь меня, а? Пойдем со мной, милая моя, у тебя будет все, чего пожелаешь. Нас тут много, нам тут хорошо. Мы день-деньской танцуем, а ночью веселимся, пьем вино и обнимаем таких красавиц, как ты, дорогуша! – он все пытался обнять ее, провести руками, мокрыми от крови, по ее лицу.

Внезапно она поняла, что вокруг стоят слуги из замка, те самые, кто стал упырями. Вначале они просто смотрели темными провалами глаз, а потом начали подходить к ней, шепча ее имя.

- Доминиииикаааа…. Доминиииикаааа… ты принесла его сюда, ты убила наааассс… – они смыкали кольцо все теснее. Среди слуг она видела и Андрэ, и хозяина замка, де Макона, и Валентайна.

Не бойся, девочка! – она вдруг увидела Айлуфу, единственное улыбающееся лицо среди жутких силуэтов, которые таяли на глазах, исчезали.

- Ничего они тебе не сделают. – старая служанка, казалось, помолодела и похорошела. – Все будет хорошо, девочка. – голос Айлуфы изменился, став более глубоким и низким.

Она резко села, сообразив, что лежит на соломенном тюфяке, а за плечо ее аккуратно придерживает Сен Клер. Лицо храмовника, заросшее жесткой, темной щетиной, казалось обеспокоенным в затухающем свете очага.

- Что? – сонно спросила послушница, кутаясь в свой рваный плащ, служивший ей одеялом. Она порядком замёрзла, несмотря на позднюю весну и очаг.

- Ты стонала во сне. Я подумал… прости, что разбудил,. – он отвернулся, собираясь вернуться на свое место возле двери.

- Погодите, сэр рыцарь. Вы что, не ложились? – она встала, взглянув в сторону окна. Судя по небу, до рассвета оставалось не так уж и много.

- Видимо, я не слишком устал. Да и вы… почти все этой ночью просыпались, и не раз. Мабель вообще плакала, пока Этьен не перелег рядом с ней. По-моему, он это сделал, не приходя в сознание, – храмовник улыбнулся уголком рта.

- Но… вы же не можете не спать. – она шептала очень тихо.

- Почему не могу? Мне приходилось не покидать седла по три дня, и уверяю тебя, я был вполне бодр. Правда, однажды я слегка задумался и мой конь самовольно поскакал в сторону вражеского лагеря, увлекая за собой других рыцарей. Это была героическая битва, жаль только, что проснулся я уже под ее завершение,. – девушка неуверенно хихикнула, а тамплиер невозмутимо продолжал – Зато, как выяснилось, мы заняли стратегически важный оазис. Правда, уже на следующий день его у нас отвоевали сарацины, но это была единственная битва, на которую я вдохновил свой отряд совершенно искренне.

- Вам не нравилось в Палестине? – осторожно спросила его девушка.