Самое ужасное путешествие

Хотя мы шли по совершенно плоской равнине, никак не могли отделаться от ощущения, что местность вокруг нас то подымается резко вверх, то опускается до глубоких выемок. Вдали вдруг появлялось стадо коров, но я думал: «Нет-нет, это собачья упряжка вырвалась на волю и мчится на нас». Еще через минуту, однако, мы проходили мимо комьев старого конского навоза, которые и были причиной галлюцинаций. При определенном освещении нас часто посещали различные видения, и мы к ним привыкли. Заструги[62]– это твердые волны, образуемые ветром на поверхности снега. Они редко бывают выше 30 сантиметров и часто так занесены снегом, что воспринимаются как незначительные повышения почвы. Но нам они часто кажутся огромными хребтами, пока не ступишь на них ногой. Прошагав 16 километров, впереди, приблизительно в полутора километрах от нас, заметили среди мертвой белой пустыни маленький черный треугольник – там собачьи упряжки сделали привал. Мы уже были довольно близко, когда они сняли лагерь и торопливо погрузились. По-моему, это выглядело довольно глупо и напоминало сказку о быстроногом зайце и черепахе. И все-таки мы двигались с неплохой скоростью, и Скотт был приятно удивлен тем, что Скучный Уилли идет так хорошо. Собаки ринулись вперед, а через 19 километров мы достигли гурия Пагода, где нам оставили тюк фуража.

Здесь мы поставили палатку и поспешно, как только могли, соорудили валы для защиты наших животных от холодного пронизывающего ветра. Уилли, который вел себя хуже всех, старался упереться в эту снежную стену крупом и разломать ее. Что же касается моего пони, то мне пришлось ставить заслон вне пределов его досягаемости, ибо он желал во что бы то ни стало съесть его и начинал с самого низа. Он упорно сдвигал нижнюю глыбу, пока все строение не рушилось. Сердиться на глупых тварей бесполезно: Титус утверждает, что лошадь не способна к логическим рассуждениям, – оставалось одно: строить заново и подальше от пони.