Самое ужасное путешествие

Здесь и далее употреблены следующие морские термины: фалы – снасти для поднятия реев, к которым крепятся паруса; брам-фалы поднимают реи парусов III яруса – брамселей; приставка «фор-» для снастей бегучего (то есть подвижного) такелажа означает принадлежность к фок-мачте (то есть передней мачте), «грота-» – принадлежность к грот-мачте (средней мачте); фок – нижний парус на фок-мачте, грот – нижний парус на грот-мачте; марсели – паруса II яруса; кливер – передний косой треугольный парус; ванты – снасти стоячего (то есть неподвижного) такелажа для крепления мачт с бортов; ахтерлюк – кормовой люк; фор-бом-брам-рей – четвертый по высоте рей на фок-мачте; грот-бом-брам-рей – четвертый по высоте рей на грот-мачте; риф-сезень – короткий конец на парусе для взятия рифов с целью уменьшения площади паруса; грот-бом-брамсель – парус IV яруса на грот-мачте, грот-брамсель – соответственно III яруса; брам-стеньга – продолжающее мачту рангоутное дерево, третье по счету от палубы, служит опорой для брам-рея, который в свою очередь поднимается или опускается на брам-фалах; грот-марса-рей – второй рей грот-мачты; фальстем – внутренняя часть штевня у деревянных судов.

Пока что надо было держать трюмы по возможности сухими, а этому отнюдь не способствовали сорок галлонов керосина, которые после ухода с Южного Тринидада в непогоду пролились в льяла. Как выяснилось впоследствии, кто-то из грузчиков – сколько ни ругай их, все мало – неплотно пригнал к пазам доски трюмного настила – пайола. В результате угольная пыль и кусочки угля, хранившегося в этом трюме, оказались в соседних льялах. Сорок галлонов керосина довершили несчастье – насосы засорялись все больше, и в конце концов пришлось призвать на помощь плотника Дэвиса, чтобы он разобрал их и удалил мешающие работе промасленные комья. Качать иногда приходилось почти до восьми утра, а потом снова вечером; но выпадали и такие дни, когда каждая вахта бралась за помпы. Зато как мы накачали мышцы!

Помпы размещались в средней части судна, сразу за грот-мачтой, и шланги, проходившие в шахте, примыкающей к ахтерлюку, вели в трюмы, где обычно хранились уголь и брикетное топливо. Их сливное отверстие открывалось на расстоянии одного фута над палубой, поршни приводились в движение двумя горизонтальными рукоятками – с помощью подобных наматывается на барабан ведро в деревенских колодцах. Увы, эту часть главной палубы, перед самым входом на полуют, больше всего заливает волнами, и при волнении стоящим у помп не позавидуешь. При сильных северных штормах люди, пытавшиеся работать на помпах, стояли по пояс в воде, да и сами помпы скрывались под слоем воды в несколько метров.

На пути из Англии в Кейптаун короткие рукоятки представляли большое неудобство. Качать надо было много, и было кому качать, людей хватало, но из-за малой длины рукояток за каждую могло взяться не больше четырех человек. К тому же при сильной качке они были ненадежной опорой, и всякий раз, как набегала большая волна, приходилось бросать помпы и покрепче держаться, чтобы не очутиться в сточном желобе.

В Кейптауне было сделано важное усовершенствование: рукоятки удлинили, рычаги вывели на палубу, их наружный конец поворачивался в гнезде под поручнями. Теперь за рукоятки могли надежно держаться четырнадцать человек, и работа с помпами из муки мученической превратилась чуть ли не в приятное и совсем не скучное упражнение.

Периодически в льяла опускали на веревке футшток, и по высоте его мокрой после подъема части определяли уровень воды. При 30 сантиметрах корабль считался практически сухим, и подвахтенные могли располагать собой – идти мыться и завтракать.

Тем временем вахтенные занимались такелажем и парусами. Если же судно шло еще и под паром, то по двум желобам поднимали на палубу содержимое зольников у топок и сбрасывали в море.