Самоидентификация

Быстро вытаскиваю из бардачка «ствол» - пневматический, правда, но качественную имитацию. С проточенным снаружи под натуральный размер дулом. Как только он подходит и поднимает руку, чтобы постучаться, тычком в кнопку опускаю стекло. Как только его взгляд встречается с дулом, выражение его лица меняется, и он поднимает руки ладонями вперед и начинает пятиться. Садится обратно. Поднимаю стекло. Понимаю, как повезло ему, что я не добрался до потайного отделения под бардачком, где за монолитной крышкой лежит настоящий «ствол».

В общем-то, я бы не хотел его убивать. Даже в теории. Зачем? У него ведь, наверное, жена, дети, работа. Он кому-то нужен. Кому-то, кого я не подрезал и кто не идет со мной разбираться. Тупое животное. Но я ведь мог его сейчас грохнуть. И неважно, что было бы со мной – для него неважно. Весь его мир исчез бы. Весь. А он, козел такой, не понимает этого.

Он подходит к дорогой машине с безбашенным водителем. У которого свои проблемы. Реальные проблемы! Он считает, что его яйца могут разбить каменную стену. Но один выстрел – и все, его день никогда не закончится. Солнце никогда для него не зайдет. Так кто больший ублюдок – я, который просто развлекается, чтоб сбить негативное настроение, или он – готовый сдохнуть за свой нищенский принцип?

На промежутке метров в пятьсот я, наконец, успеваю разогнаться до 120, но мудацкий светофор мешает смело ехать дальше. Мешает?

Пролетев на красный, бью по тормозам. Машина останавливается почти идеально прямо – система контроля курсовой устойчивости и АБС все еще включены. Сворачиваю направо. По почти пустой улице разгоняюсь до 140. Скучно. Фантастически скучно. Я один. Никто не видит происходящего. Всем плевать.

Я не могу быть один…

На остановке общественного транспорта одиноко стоит девушка. С большой дамской сумкой. В наушниках. Светловолосая. Взгляд устремлен куда-то вдаль. Лицо полно понимания чего-то далекого. Эпичный вид.

Загадочный.

Как у тарелки овсянки поутру.

Все собираемся на выезде из города. Поздний вечер. Белесое небо потемнело. Мелкий дождь робко спускается к земле. Слишком неуверенно. У нас обоих нет шансов на победу. В чем?

Я на красной «бэхе». Вик причесал на синей «ламбе-галардо 560» - однозначно, отцовской. Алессио – на желтой «феррари 458» - возможно, своей. Алессио – один из немногих, кто уже зарабатывает. Он старше нас всех. Так сложилось. Алессио – с загорелой или темнокожей – черт его знает, - девочкой. Я не уверен, что видел ее с ним раньше. Мик подъехал на «кайене». Он один.

- Итак, господа, - начинает Вик, выйдя из машины; его Маша выходит с другой стороны и молча закуривает. – Мы решаем что-то?

- Я предлагаю в «финку», - высказывается Алессио.

- Умоляю, - потрясает руками Мик. – У тебя крыша съехала от избытка «колумбийки»?

Алессио фыркает.

- Не хочу далеко мотаться.

- Идея не очень. Я предлагаю махнуть в Ригу, - заявляет Вик.

- Давай сразу в Париж, че уж там, - безнадежно махает рукой Алессио; достает сигариллы.

- Нужны свежие идеи, - вздыхаю.

- А в Париж мы, кстати, тогда неплохо смотали, - смеется Вик. – Я неделю отходил после обратной дороги.

- Меньше надо «спиды» нюхать, - Маша; возмущенно.

Укоризненный взгляд Вика заставляет ее отвернуться к дороге.

- Проснулась… кхе-кхе, когда ночь прошла, - мямлит Мик.

Белое «купе» «бентли континенталь» несется в нашу сторону, резко затормаживает и в один маневр паркуется перед «ламбой» Вика.

Димка вылетает из «континенталя». С пассажирского места вылезает какая-то размалеванная швабра. Это вроде одна бисексуалка. Азиатка. Мне кажется, я ее знаю.

- Уа-х-ха, парни! – Димка быстро вытаскивает сигарету и ошеломляюще быстро закуривает. – Знакомьтесь – это Джоан. Джоан, это… В общем, тебе их всех знать не надо, ага, парни?

- Блядь, он уже готов, - со вздохом складываю руки на груди.

- Думаешь, «мет»? – предполагает подошедший ближе Мик.

- Он уже готов, - повторяю уже громче.

- Не ссы, все впереди, - смеется Димка; зрачки-блюдца. – Итак, господа, какие предложения?

- Есть мысль махнуть в Париж, - усмехается Вик.

Димка делает испуганный вид.

- Не, это ж трип на неделю, не меньше. А я завтра хочу днем проснуться дома. Ну, мы ж договаривались – никакие далеких загонов.

- С кем ты договаривался? – смеюсь.

- С твоей мамочкой, когда она выползала из моей ванной, - кривится Димка. – Может, кто-то хочет услышать меня?

- Ты орешь, как резаный, - Мик. – Тебя, блядь, на Камчатке слышно.

- Во-во, мужик! – восхищенно махает руками Димка и подманивает к себе свою подругу. – «Камчатка», Цой, Медный, в рот ему ногу, Всадник, Эрмитаж, ага?!

- Не-е-е, - тянет Вик. – Ну на хрена нам жопу мочить?

- А вообще, идея, - жму плечами.

- Голосуем? – тащит вверх руку с сигаретой Димка; другой рукой хватает за ягодицы молчаливую Джоан.

- А ты соскучился по своему синеглазому дружку? – со смехом спрашивает меня Вик.

- Попизди у меня еще тут, - рычу, но потом улыбаюсь. – Он голубоглазый.

- Ну, конечно, - Вик ржет взахлеб в своей лошадиной манере. – Голубо… твою мать… глазый!