Самоходчики

Там же он состоял подпольщиком в партии большевиков. Служил отец в Петрограде, а из Петрограда они совершали полукругосветное путешествие — когда выпускали офицеров-моряков, то они вокруг Европы шли в Одессу, там брали новых выпускников и шли обратно. В Одессе отец и познакомился с мамой. Маму звали Ткачук Екатерина Степановна, она одесситка, родом из Нерубайского, там в Нерубайском до сих пор живут ее племянники. У отца с матерью родилось пятеро детей — то есть, у меня был брат и три сестры. Но мой брат Анатолий, 1924 года рождения, умер в возрасте двух лет— взорвалась керосиновая лампа, все это разлилось, и он сгорел. Еще была сестра, Валентина Яковлевна -1918 года, и вторая сестра, Нина Яковлевна — 1930 года (до нее у нас еще одна Нина была, но она тоже умерла, один годик ей был, а следующую дочь снова назвали Ниной). Получается, что родилось пятеро детей, а выжило нас всего трое.

Пашукевич Анатолий Яковлевич.

После революции отца прислали в Киев, он тут состоял в Красной гвардии Подольского района, участвовал в Гражданской войне — то Петлюру гнали, то Деникина. Это ж такое время было — власть менялась чуть ли не каждый день. Вчера приходил Деникин, а сегодня — какой-нибудь Врангель. Мама еще рассказывала, что когда Валя, моя сестра, была маленькая у нее на руках, то пришли к ним деникинцы с обыском, а у папы дома хранился наган. Так мама взяла этот наган, положила на руку, а сверху положила Валю (ей было полтора годика). Валя плачет, кричит, ей пистолет давит, а мама ее качает и качает. Еле-еле дождалась, пока они ушли.

Когда Гражданская война кончилась, отец пошел работать на завод «Ленинская кузница» — котельщиком, изготовлял котлы. До войны «Кузница» делала пароходы, и по реке Лыбедь их спускали своим ходом в Днепр. Основная часть завода находилась возле вокзала — это сейчас он на Днепре, а в то время был там. Ну, пароходы по реке не большие ходили, а маленькие, но река была нормальная — я еще помню, что перед войной мы пацанами в ней купались. И рыба водилась, и все что хочешь. И не было ж вот этого бетона, а трава росла, помню — луга такие залитые.

На какой улице Вы жили?

Всю жизнь я прожил в Московском районе. Вот это была улица Батыева, сейчас Ямская называется. А там, где сейчас Протасов Яр и лыжный трамплин, идет Огородная улица — в восьмом номере на Огородной мы жили. А во время Гражданской войны родители на Вокзальной жили. И если где-то что-то не так, то могли на время переселиться в другую местность — они же считались подпольщиками партии, поэтому за ними следили. А в советское время мы тут всю жизнь прожили. Я тут и родился, и в школу пошел.

Как жилось до войны в материальном плане?

Ты знаешь, мы же в Киеве жили, и когда была голодовка, то мы ее не так сильно ощущали. Ане ощущали почему? Потому что наша мама имела такую предпринимательскую жилку и торговала семечками — покупала сырые семечки, жарила их и по стакану продавала. Это я говорю про довоенный голод. Да и после войны мама тоже семечки продавала, выручала деньги и покупала хлеб — его тогда на кусочки продавали. А отец не был каким-то дельцом или торговцем — работал сначала на заводе, а потом обычным советским служащим в управлении железной дороги. То есть, выжить можно было, мы не чувствовали голодовки. И, конечно же, мама в свое время, до революции, имела и крестики, и колечки. А в начале 30-х годов открыли так называемые «торгсины», и вот там она обменивала золотые украшения на продукты. Мы жили все вместе, впятером — Валя, Нина, я, папа, мама и она нас всех кормила.

В семь лет я пошел в школу. Тут, на улице Полицейской, была 32-я школа (сейчас это на улице Федорова, 32-я гимназия). А улица называлась так, потому что до революции там был полицейский участок — вот название и осталось. А скверик мы называли Полицейским садиком, даже сейчас старые жильцы называют его Полицейским. В царское время моя школа называлась женской гимназией, а после революции стала неполной средней школой № 32. Проучился я семь классов, а в 1941 году, перед войной, поступил в 12-ю артиллерийскую спецшколу.

Ты же знаешь, что в конце 30-х годов встал вопрос, что нужны командные кадры в армию, и начали создавать школы по типу юнкерских — как в царское время. Вот и в Киеве были созданы артиллерийская спецшкола, военно-воздушная спецшкола и военно-морская спецшкола. Например, на территории нашей 32-й школы, на том месте, где была спортплощадка, за полгода выстроили четырехэтажное здание и организовали там военно-морское училище. Туда сразу записалось много пацанов. И девочкам очень нравились военные, хотя ходили и разные шутки. Например, артиллеристов обзывали «бананами», а моряков — «калюжниками», вроде как они по калюжам плавают, а не по морям.