Самолёт на Кёльн. Рассказы

И вдруг резкий неприличный звук, исторгнутый из чьего-то ослабленного темнотой, тишиной и оцепенением тела, будто бы решил все. Внезапно зажегся свет. Вдруг все оказались в странном новом мире гастронома № 22 «Диетпитание», где:

…кассирша защищала аппарат «Националь» от темного хищения, как Ниловна Пашку, когда он собрался в кабак, обняв его так, что выступающие детали аппарата глубоко вошли в ее большую и наверняка белую грудь, обтянутую слегка серым японским свитером за 42 рубля.

Продавщица – «Душой исполненный полет». Она одной рукой слабо цеплялась за консервы «Окунь-терпуг в томатном соусе», расположенные на дальнем прилавке, другой – тормозила стопку лотерейных билетов на ближней витрине. Пузом, начинающим полнеть, она вминала в стенку внутреннего прилавка куб масла, а расшиперенные ноги ее касались проволочных ящиков. Левая – ящика с ряженкой, правая – с варенцом.

И все, еще стараясь не шуршать, еще держались – кто за открытый карман, кто за сумку: кто за что – вот как, например, крайняя, почтенного вида женщина неописуемой красоты, которая расстегнула на груди зеленую дорогую свою кофту и погрузила пальцы правой руки в межгрудевую теснину, где кошелек прыгал от сердца, как камень под гору, и сетка-авоська съехала через запястье через предплечье и локтевой сустав до плеча и там только остановилась, покачиваясь. И все уже были красны, все-все, и хотя обязательно должен был оказаться человек красный более остальных, его не оказалось. Совершенно очевидно, что на него подействовала мысль о том, что в темноте распространяются только звуковые колебания, но отнюдь не световые.

Я молча оглядел очередь всех по очереди, включая продавца и кассира, и молча направился к выходу, сопровождаемый плохими взглядами всей очереди, включая продавца и кассира.

И тут продавец и покупатель, масла, кассир, банки, бутылки, полубутылки, полуулыбки, тюбики, кульки, бочечки и бочонки, лотерейные билеты, гражданочка, петушок на палочке, касса «Националь», плавленый сыр «Дружба», коньяк «Виньяк», вымпелы, грамоты, таблички, оконное безшторие, поленница колбасы и швабра, приткнувшаяся в углу, – все, ну все, ну все-все-все, вы слышите? – все стало друг другу взаимно вежливо и друг и товарищ и брат, и никто не заметил, что я, помня, что последнее время по состоянию здоровья нуждаюсь в кефире, воротился со крыльца и тихо стал опять в самый конец очереди.

СОВОКУПНОСТЬ ВСЕХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

Жуткая история

1.Однажды один бывший молодой, а ныне – младший научный сотрудник был послан в научно-техническую библиотеку выбрать необходимые сведения из бюллетеней промышленной информации. Его послали, он и пошел.

2. Но не в научно-техническую библиотеку. А сел в трамвай и поехал в кинотеатр «Прометей» смотреть фильм про нелегкие годы из жизни великого гения музыки П. И Чайковского.

3. А денег у него было – один рубль и одна копейка.

4. И всю дорогу он думал о П. И. Чайковском, поэтому и не заметил ничего. Во-первых, объявления «Меняй деньги перед входом в трамвай», а во-вторых – отсутствия в вагоне кондуктора.

5. А в-третьих – в вагон забрались контролеры и подошли к младшему научному сотруднику, фамилия которого была Лазарев И. X.

6. – Ваш билет, – сказали они.

– У меня нет билета, – сказал Лазарев

7. Тут наступила некоторая пауза, во время которой И. X. успел показать контролю в левой руке рубль, а в правой копейку.

8. – У вас должна быть разменная монета, – сказал он.

9. – Нет, не должна, – сказал контроль.

10. –Нет, должна, – сказал Лазарев.

– Тогда давайте брать с вас штраф, – сказал контроль.

11. Но Лазарев не дал брать с себя штраф и, сварливо ругаясь, доехал до остановки кинотеатр «Прометей», где вышел.

12. Но перед выходом его заставили предъявить документы и записали их номера на бумажку. Штрафа он не заплатил.

13. И, как оказалось, зря. Билеты на фильм оказались стоящие 1 руб. 50 копеек, а не 50 копеек и не рубль, как это предполагал младший научный сотрудник. Фильм оказался широкоформатный, кинотеатр – тоже.

14. Лазарев еще больше обозлился и от злобы пошел пешком.

– Не хочу я видеть эти хари, берущие по рублю с l рыла, – думал он про контролеров.

15. Но дорожка вышла длинная, и он немножечко простудился. Придя домой, он мерил температуру, пил чай, ел конфитюр и думал о жизни.

16. Утром он уже был в поликлинике, где ему выписали на три дня бюллетень.

17. Через три дня он вернулся на работу, и его тут же вызвали в кабинет дирекции.

18. – Это как же так? – сказала она. – Как вы могли ехать без билета и куда в рабочее время, в сторону, противоположную научно-технической библиотеке?

19. Лицо Лазарева все пошло красными пятнами, и он закричал:

– За что? За что вы меня травите? Куда я ехал? А может, я и не ехал! Как вам не стыдно! Я пожалуюсь в местком.

20. – Это как же так, – удивилась дирекция. – Ведь на вас прислали бумагу.

– А вот так, – сказал он. – Тогда я больше не буду.