Самооборона

— Естественно, — сказала она. — Они не хотят скандала, связанного с тем, что армия и флот КША поставляют оружие кубинским коммунистам. На самом деле этого скандала не хочет никто. Включая вас. Поэтому мы здесь. Впрочем, если вы настаиваете на официальном расследовании…

Пэйн вместе с креслом повернулся к нам.

— Полагаю, предлагать вам деньги бессмысленно, — сказал он.

— Правильно полагаете, — кивнула Миранда. — Нам нужны не деньги, а имя. Настоящее имя вашего покупателя.

— А если я назову его, что я получу взамен?

— Мне кажется, вы не в том положении, чтобы торговаться, — холодно заметила моя спутница. — Единственный ваш шанс доказать, что вы не торгуете с коммунистами — это назвать того, с кем вы действительно торгуете.

— Хорошо, — выдохнул Пэйн. — Я скажу. Я не знаю, кому он потом это перепродает, и это уже не мое дело. Но он не коммунист и вообще не кубинец. Согласно Акту о нейтралитете, мы не можем продавать кубинцам товары военного и двойного назначения, включая оружие, даже списанное…

— Имя, мистер Пэйн.

— Джефферсон Спайкс.

«Мой выход», — сказал себе я.

— Хорошая попытка, майор. А теперь правду.

— Я сказал вам правду, черт побери! — он впервые позволил себе сорваться, и я решил, что вот как раз эта вспышка наигранная. — Больше я ничего не знаю!

— Вы неглупый человек, Пэйн, — заметил я. — Кроме того, вы офицер, и знаете, что такое операция прикрытия или отвлекающий маневр. Полагаю, вы с вашим партнером — вашим настоящим партнером — анализировали и такую возможность, как сейчас, и предусмотрели посредника, подставное лицо, которое вы могли бы назвать в крайнем случае. Не думаю, что вас сильно заботит участь этого Спайкса, но, вероятно, до ареста бы он не дожил. И все нити на этом бы оборвались. Но вы знаете, кто стоит за этим посредником. В противном случае, имей вы дело только с ним, во всех этих приятных прибавках к жалованию, которые вам периодически выплачивают, не было бы нужды. Вам достаточно было бы заглотнуть крючок один раз — а дальше вас можно было бы просто спокойно шантажировать угрозой разоблачения, и вы вели бы себя, как шелковый, с каждым разом увязая все глубже. Но именно потому, что вы не дурак, вы просчитали такой вариант заранее. И согласились на сотрудничество под единственную гарантию, которая могла вас устроить — прямое знакомство с вашим настоящим контрагентом. Парни вроде вас могут доверять друг другу лишь тогда, когда взаимно держат друг друга за яйца.

Пэйн молчал.

— Меня убьют, если я скажу, — пробормотал он наконец.

— Вас убьют, если вы не скажете, — возразила Миранда. — Никто ведь не мешает пустить слух, что вы проболтались, или вот-вот проболтаетесь. И если люди, заинтересованные в вашем молчании, будут к этому времени на свободе и в безопасности…

— Ладно. Его зовут Рамон Оливейра.

— Он кубинец? — спросил я.

— Нет. Американец. Американский бизнесмен кубинского происхождения. Кажется, его отец эмигрировал еще при Кастро.

— Что значит «американец»? Дикси или янки?

— Дикси.

Признаться, я испытал легкое разочарование, помня, что наши главные враги, скорее всего, находятся в Союзе. Впрочем, наивно было надеяться, что ведущая к ним цепочка окажется такой короткой.

Тем временем Миранда, все еще державшая в руке экран, вводила в свой комп какой-то запрос — очевидно, о бизнесменах с таким именем.

— Который из них? — спросила она, поворачивая экран к Пэйну.

— Этот, — ткнул пальцем майор.

— Хорошо. Все, что вы сказали, записано. Полагаю, вы понимаете, что сообщать о нашем визите кому бы то ни было, и в первую очередь этому Оливейре, не в ваших интересах, — она сложила экран и направилась к выходу.

— Что со мной теперь будет? — воскликнул Пэйн.

Миранда обернулась.

— В былые времена офицер в вашем положении получал пистолет с одним патроном. Благодарите прогресс, который позволит вам отделаться отставкой по собственному желанию. И, полагаю, щедрыми пожертвованиями на благотворительность.

Она вышла за дверь. Я подхватил сумку с дивана и вышел следом.

— Неплохо сработано, партнер, — сказала Миранда, когда мы вновь оказались на улице коттеджного поселка офицеров.

— Да, агентов изобразили убедительно, — согласился я. — Он даже не посмел требовать наши удостоверения… Слушай, а ведь мы могли и его комп забрать!

— Не могли, — помрачнела Миранда, — тут мы лажанулись. Он не просто посмотрел новости, он успел ввести секретный код, активизирующий программу удаления информации. Я видела, как он набирает эту внешне бессмысленную комбинацию букв, но ничего не могла поделать — он сделал это очень быстро, буквально секунды за полторы. Тренировался, должно быть… Честно говоря, я думала, что ты не дашь ему сесть за комп.

— У меня была такая мысль, — признал я, — но, пока я думал, стоит ли это делать, он был уже там.

— Мартин, — вздохнула она, — мы не должны с ними церемониться. Вспомни, как бегал от их ракет несколько часов назад. Если мы будем стоять и сомневаться, нас прикончат. Просто позволь своим рефлексам действовать.

— Да… наверное, ты права. Хотя я привык больше доверять разуму, чем рефлексам.