Самооборона

Я и сам мог бы это сделать, но ей, похоже, не нравилось, когда ее комп оставался в моих руках. Что ж — вполне разумная осмотрительность, тем более что мы даже и не друзья, всего лишь временные союзники. Обижаться тут не на что.

Некоторое время, пока запрос обрабатывался, Миранда с надеждой смотрела на экран. Но затем разочарованно покачала головой:

— Снова ничего.

— Погоди. Ты анализировала только коммерческие организации?

— Ну конечно, а… Черт, а ты прав! — ее пальцы вновь запорхали над нарисованными клавишами, вводя новый запрос.

— Есть! — она откинулась на спинку легкого стула и торжествующе посмотрела на меня. — Угадай, кто?

— Католическая церковь?

— Почти. Благотворительный фонд «Планета без наркотиков». Меньше, чем через месяц после твоего «мероприятия» проводил свое собственное. Марафон по сбору средств. Организованный на удивление быстро — обычно такие акции начинают рекламировать чуть ли не за полгода, чтобы подтянулись спонсоры, а тут первые упоминания о марафоне появляются за три недели до его проведения…

— И Оливейра сделал там крупный взнос?

— Лучше. Его компания «Кариббеан Доон» — один из учредителей фонда.

— М-даа… В чем-в чем, а в остроумии им не откажешь. Нет, конечно, напрямую причиненный мной ущерб за счет пожертвований на борьбу с наркотиками они не компенсировали. Масштаб не тот, реально все эти марафоны собирают сущую мелочь… Но под этим соусом кое-что кое-куда перелили без всяких проблем. Способ отмывания средств наркомафии, с попутным освобождением их от налогов, просто шикарный. И, конечно, юридически там все чисто.

— Деятельность фонда периодически проверяется, — сообщила Миранда, глядя на экран, — но…

— Вот именно что «но». Это, к примеру, строительную компанию легко проверять: вот проект, вот смета, вот построенное здание. Или не построенное, и тогда руководство компании идет под суд… А проконтролировать расходование средств на борьбу с чем-то неискоренимым, особенно когда эта борьба сводится преимущественно к агитации и пропаганде, да еще вместо четкой структуры держится на куче волонтеров, спонсоров и внештатных помощников…

— Угу. Я уже почти жалею, что велела Пэйну потратиться на благотворительность.

— Думаешь, он понял это, как намек?

— Нет, об этих делах он наверняка понятия не имеет. Просто в принципе — вдруг его деньги попадут в подобную структуру… уж лучше бы пылились в виде безделушек в гостиной Магды.

— Можешь вернуться и сказать ему это, — фыркнул я. — Мы боремся с мировым злом, или мы решаем личные проблемы?

— Ладно. Вернемся к делу. Отделения Фонда есть и у нас, и в Союзе, но штаб-квартира находится в Майами.

— Неплохо устроились.

— Да, особенно учитывая, что Майами — самый испаноязычный из крупных городов КША и самый крупный из испаноязычных. В свое время в городе и окрестностях жило около двух миллионов кубинцев. Потом, в связи со всеми событиями и в Америке, и на Кубе часть перебралась в Союз, часть вернулась на родину. Но и оставшихся тоже немало.

— Я в курсе. И отнюдь не все они в ладах с законом.

— Да, хотя таким как раз был самый прямой резон уезжать на Север. Там законы мягче, смертной казни нет, а с цветными вообще цацкаются.

— Большинство кубинцев все-таки белые.

— Вот такие в основном и оставались. Но это не значит, что они не сохранили связей с уехавшими соотечественниками. В том числе с входящими в Альянзу. Знаешь, что это?

— Никогда не вредно обновить воспоминания.

— Этнические преступные группировки всегда воевали друг с другом. Латиноамериканцы, негры, азиаты — все они были непримиримыми врагами. Но и внутри этих групп кипела такая же нешуточная вражда. Кубинцы — с мексиканцами, американские негры — с пришлыми, а также и между собой… Порой это порождало союзы, еще недавно казавшиеся невозможными — по принципу «враг моего врага — мой друг». Когда же после Второго Отделения власти южных штатов, избавившись от необходимости слушать политкорректных идиотов из Вошингтона, повели настоящую войну против цветной преступности, наиболее прагматичные из лидеров этих мафий приняли решение объединиться, забыв былые распри. Так возникла Альянза. Конечно, туда вошли далеко не все. С азиатами, к примеру, договориться так и не удалось, с большинством мексиканцев тоже. Изначально ядро Альянзы составляли кубинцы, гаитяне, американские и африканские негры. Но от расовой идеологии Альянза отказалась сразу — только бизнес; как я сказала, ее основатели были прагматиками. Поэтому ряды группировки начали пополняться и за счет чистокровных васпов[21], сперва на нижних, а потом и на верхних уровнях. Впрочем, на Юге верхушка Альянзы все же не усидела, перебралась в Союз. И оттуда продолжает руководить криминальной деятельностью на территории Конфедерации. Не вся кубинская оргпреступность входит в Альянзу, но это самая могущественная из группировок с заметным кубинским участием. И именно она стоит за проектом, о котором я тебе говорила — превращения Кубы в центр наркопроизводства под коммунистической крышей.

— Хочешь сказать, что я обчистил именно этих ребят?

— Похоже на то.