Самооборона

— У нас остаются взаимные интересы, мистер Донахью, — сказал я. — Мы оставим вас на посту директора «Старгайда». А вы никому — ни вашей дочери, ни вашим партнерам по покеру, ни, особо подчеркиваю, вашим сотрудникам — не расскажете о нашей сделке. Разумеется, она сейчас будет официально оформлена, и информацию о том, что вы больше не владеете фирмой, можно будет получить через государственный реестр. Но эта информация не должна исходить от вас. Если вы нарушите это правило, мы об этом узнаем. И тогда, боюсь… — я демонстративно подвесил в воздухе окончание фразы.

— Да чем вы собираетесь заниматься? То есть, я хочу сказать, — сразу стушевался он, — если я остаюсь директором, я должен знать…

— «Старгайд» будет, как и раньше, выпускать компьютерные игры, — успокаивающе заверила его Миранда. — Абсолютно ничего противозаконного.

— Похоже, лучше мне больше не задавать вопросов, — покачал головой Донахью.

— Мудрая мысль, сэр, — подтвердил я.

Он пробежал глазами текст. Я подошел к его компу и удостоверился, что изменений не внесено. Наши электронные подписи уже были в файле; Донахью добавил свою, а я перевел ему деньги. Затем текст был отослан для официальной регистрации, ради которой все и затевалось. Мы должны были нагрянуть в Фонд, имея на руках юридическое доказательство своих прав на доступ к его документации.

— Ты действительно нашел этих семинолов? — спросила Миранда, когда мы вновь вышли на улицу.

— Ну в принципе да, но я ни о чем с ними не говорил. Был уверен, что они не понадобятся, а запускать такой процесс без необходимости рискованно — может выйти из-под контроля…

— Но если бы нашей целью была именно «Краун», мы бы могли заполучить ее по описанной схеме?

— Конечно. Тридцатью одним процентом мы уже владеем, не забывай.

— И сколько бы нам принесла такая операция?

— Ну, с учетом всех начальных вложений, стоимости проекта и необходимости вынимать компанию из ямы, в которую мы бы сами ее загнали, по первому году, скорее всего, мы бы закрылись в минусе. Но на второй год прибыль от реализации жилья плюс рост капитализации компании, по самым осторожным прикидкам, дали бы нам не меньше пятидесяти миллионов.

— Вот так вот запросто? Пятьдесят миллионов долларов? Ты говоришь об этом так спокойно, как будто речь идет о пяти сотнях.

— Что, поняла, что выбрала в жизни не то занятие? — усмехнулся я. — Не забывай, однако, о начальных вложениях, где счет тоже идет на многие миллионы. Деньги идут к деньгам, а на пустом месте ничего не растет.

Из «Старгайда» мы направились прямиком в арендованный накануне офис, благо он располагался всего в шести зданиях дальше по Двадцатой, и близилось время интервью первых соискателей работы, которым мы разослали приглашения накануне. У нас с Мирандой не возникло никаких разногласий по поводу того, что этим лучше заниматься в свободном от любых посторонних помещении, а не в офисе «Старгайда». Как и по поводу того, что визит в Фонд следует наносить уже после сбора дополнительной информации.

В туалете офисного здания — месте, гарантированно защищенном от камер наблюдения — я отправил парик и бороду в приобретенный накануне кейс (гуантанамская сумка на плечо, куда более удобная и вместительная, не вписывалась в деловой стиль) и превратился, таким образом, из Корнфилда в Кэрригана, лишний раз подивившись перед зеркалом, насколько растительность на голове меняет внешность. С помощью грима ее, конечно, можно было изменить еще сильнее, но здесь Миранда уже не могла зайти в мужской туалет вместе со мной, в лифте наверняка имелась скрытая камера системы безопасности, а войти в свой офис мимо камеры в коридоре надо было уже в новом обличии.

В тот день, просидев допоздна, мы сумели принять одиннадцать человек. Среди наших соискателей были самые разные люди — от менеджеров низшего звена и айтишников до официанток и танцовщиц из ночных клубов Оливейры, так что, если бы этот поток анализировал кто-то со стороны, он бы остался в больших непонятках относительно профиля фирмы, нуждающейся в столь разнородном персонале. С теми из них, кто хорошо говорил по-английски (этот пункт указывался в резюме), беседу начинал я, а Миранда, слышавшая все благодаря системе внутренней трансляции, появлялась из заднего помещения несколько позже в облике секретарши, предлагающей гостю кофе или чай. Затем она, однако, выходила из секретарского образа и тоже присоединялась к расспросам, которые могли далеко отойти от темы непосредственных служебных обязанностей гостя по прежнему месту работы.

— Вспомните, какие поездки совершал ваш шеф в последнее время, — говорила, к примеру, Миранда.

— В позапрошлом месяце он летал в Сан-Франциско. Я как раз бронировала билеты.

— Назовите точные числа отлета и возвращения.

— Двадцать седьмое и двадцать девятое.

— Вспомните номера рейсов.

— Ммм… «Америкэн Эйрлайнз»… 756 и 757, да.

— Скажите, отель вы тоже бронировали? А также машину в аэропорт?

— Нет, такого указания мне не поступало.

— Скажите, как часто ваш шеф летал в Союз?

— Ну, я не очень долго там проработала… При мне — четыре раза.