Самопревосхождение

Согласен, непросто, не для всех очевидно (хотя существуют уникальные практические достижения и в этой сфере), но так интересно не выучивать нечто уже известное, не запоминать что-то окончательно сформировавшееся, но стремиться понять, как это «нечто» или «чтото» возникает, как следует его наилучшим образом исследовать, чтобы получить качественно новое знание и перейти на следующую ступень собственного развития. Современные молодые люди не хотят, чтобы их готовили лишь к узкоконкретным, социально-устоявшимся моделям поведения, они хотят просто жить и сами искать, ошибаться и делать открытия, строить то, что им нравится, и так, как они это видят, а если получится, то и использовать нейронные сети как самообучающиеся системы, активируя особые гены по передаче и получению информации, в том числе, и на квантовом уровне.

Многие учёные сегодня считают доказанным тот факт, что общая сложность планеты постепенно понижается. Некогда, скажем в эпоху Древних пирамид, люди умели делать многое из того, что, к сожалению, ныне утрачено. Часть Великого знания ушла в закрытые сферы, каналы связи перестали действовать и человек, к ещё большему сожалению, заметно деградировал. Однако в наши дни, утверждают те же исследователи, наблюдается и явное стремление к новому Возрождению, разумеется, среди страждущего меньшинства, у тех, кто хоть однажды испытал мгновение внутреннего открытия-откровения. В подобных случаях все они говорят о некоем «щелчке», «вспышке сознания», ибо усвоение человеком знаний и умений, переводящее его на новую, более высокую ступень, происходит скачкообразно, когда якобы неожиданно найденное решение становится абсолютно ясным, единственно правильным, а человек испытывает такую творческую радость, что не заметить, перепутать её с чем-либо иным невозможно, – будь то новые идеи или переживания; изменение линии жизни или поворот сюжета в искусстве; неожиданная стихотворная строка или музыкальная фраза; искомая математическая формула или вновь выстроенная система элементов. К слову сказать, биографии замечательных людей свидетельствуют: «щелчок» может произойти мгновенно, с первой попытки, но может и не произойти, и тогда надо начинать всё сначала.

Помнится, во время одной их наших долгих летних прогулок Ася заметила, как всегда, не просто по поводу, а как бы выше и больше сказанного:

– Надо создавать миры, в которые можно войти и хочется там остаться. А те, кто умеет это делать, – она уверенно и привычно встряхнула головой, – действительно, постоянно рождаются, снова и снова. Особенно в наше переходное время. – Она подняла руки вверх и медленно их раскрыла:

– Как хорошо! Такая щедрая избыточность божественной природы! Как же мы далеки от неё в своих искусственных садах и парках, в жилищах с искусственным освещением и химической пищей. А живительная вода, текущая вдоль обогащённых горных пород, сквозь песок или кремний, где она? Осталась та, что приходит к нам из грубых, жёстких труб и становится – с неизбежностью – «мёртвой»… А мы сами? – Ася грустно посмотрела на меня. – Теперь мы постоянно пребываем в виртуальном общении, обмениваясь значками – «лайками» вместо живых улыбок и прикосновений… Даже природно-естественное таинство зарождения жизни переводим в искусственную процедуру, чуть ли не гордимся этим, разумеется, не ведая, что творим…

– Мне неудобно говорить тебе, Ася, очевидные вещи, – осторожно заметил я, – но неужели ты всерьёз полагаешь, что кто-то в наши дни откажется от комфортабельно устроенных больших городов, их изощрённой киберсферы? Даже мучительно – счастливая ежедневная погоня за деньгами и их же тратами (за которые, кстати, люди отчаянно боролись столько веков!) – им по-прежнему очень мила. Так что не стоит обольщаться, никто не откажется, не сделает выбор в пользу феодальной пасторали деревенского домика в окружении полей, лесов и озёр, – «напрасные слова»…

– Ты становишься поэтом, – улыбнулась Ася, внимательно наблюдая за уткой и селезнем, пришедшими с озера полакомиться в овражке.

У меня были с собой сухарики, и я хотел их бросить уткам.

– Подожди, – тихо сказала Ася. – Не мешай, им так хорошо вдвоём.

– «Где больше всего витаминов? – шутит народ. – В аптеке». – Я продолжал слегка подтрунивать над экологическими сентенциями Аси, а она уже повернулась ко мне, весело блестя глазами: – Вообще-то уже есть те, кто так именно и живёт. Их, правда, немного, ибо позволить себе здоровый образ жизни в лучшем смысле этих слов могут лишь очень обеспеченные люди.

– Например?

– Например, миллионеры.

– Ну, да, конечно, – фыркнул я и спросил с интересом, – а кто ещё?

– Мы, – ответила она просто, – правда, на совсем других основаниях.

Ася прошла вперёд и села на пенёк высохшего дуба, аккуратно кем-то спиленного и превращённого в удобное кресло. За её спиной шумела густая летняя поросль. Светлое, лёгкое Асино платье чуть шевелилось от ветра на фоне зелени. Ася смотрела не на меня, а в глубину леса, за которым уже угадывалась прохладная синева глубокой воды.