Самопревосхождение

И тут вдруг неожиданно она взяла меня за руки и быстро-быстро раскрутила, а я увидел, как сквозь почти невесомую гибкость её тела стали просвечивать ветви растений, как будто раскачиваемые ветром. В звуках тихого голоса, когда она произносила слова о каких-то «хранителях», которые всегда «в беспокойстве и поиске», чувствовалось та же осязаемая реальность, что была вокруг нас, а из глубины её потемневших глаз на меня посмотрело само будущее.

– 

До моего отъезда в «школу» оставалось чуть больше недели, а пока, выправив макет и посмотрев в последний раз структуру книги в целом, я решил, что, пожалуй, могу считать её в определённом смысле законченной, как бы дальше ни развивались события. Особую радость доставляла мне мысль, что я наконец смог выразить – в соответствии с традициями оформления книги и по велению сердца – свою благодарность всем читателям, в первую очередь тем, кто нашёл время и возможность написать отзыв или рецензию. Да, они оказались во многом идеализированы, эти спонтанные отклики, но ведь и текст не предполагал читателя, застревающего на вечно неразрешаемых противоречиях «плохого с худшим», напротив, он сам как будто отбирал людей, способных оставить все эти деградации и сформулировать запрос на весёлую и светлую Утопию, где бы сказка стала былью, сопротивление пространства преодолено и населено прекрасными людьми, которые живут в единстве и гармонии с Миром, а «кровь всеобщая течёт по жилам всей Вселенной».

Чрезвычайно значимой для меня, – наверное, как и для любого человека, занимающегося «одиноким трудом», – была обратная связь с теми, кто познакомился с содержанием записок, тем более, что никаких связей первоначально не выстраивалось и текст рос сам по себе, как растение.

Уже через несколько дней после того, как я отослал готовый макет, позвонила глава издательства и сообщила, что книга «Самопревосхождение» – если я не возражаю (!) – выйдет в свет в ноябре сего года (что, кстати, сказать, благополучно сбылось).

Это изящная, абсолютно петербургская дама, открытая и сдержанная одновременно, была настолько профессиональна и образованна, что по нескольким фразам могла понять, оценить, соотнести с известными ей параметрами, – уровень культуры и возможности – способности человека, с которым она общалась, а также ещё что-то важное для издательства и для себя лично, что не берусь пока определить, но это «что-то» точно было.

Мне удалось наблюдать ещё одно чудесное явление во время нашей единственной личной встречи, когда мы подписывали совместный договор. Она успевала в одно и то же время говорить со мной, Мариной Александровной, Николаем, своими сотрудниками, множеством разных людей по телефону, а также просматривать сообщения на экране, попивая ароматный отвар из большой кружки и сохраняя при этом изысканность и безупречную воспитанность, так что никто из участников не только не был ущемлён, напротив, ощущал себя полноценным собеседником и был совершенно доволен.

В конце встречи, пожимая мне руку, она сказала:

—

Вы ведь тоже полагаете, что «человек должен двигаться к своему литературному воплощению».

Это было утверждение, не вопрос, возможно, безобидная проверка на знание тех, кого я вольно или невольно иногда озвучиваю, – так что выбор именно этого издательства я бы не назвал случайностью. Что же касается замечания Иосифа Александровича Бродского, то совершенно случайно я его знал.

Август в этом году выдался дождливым и холодным. Я вышел на веранду размяться после нескольких часов работы за компьютером. Небо было свинцово – серым, сильные струи дождя закрывали кусты разросшейся у дома сирени, однако на тёмным фоне её зелени чёткие линии струй казались неожиданно светлыми. Диана спокойно стояла рядом. Возможно, равномерный шум льющихся потоков воды успокаивал её тоже.

—

Как же нам с тобой погулять?

Она посмотрела на меня и сделала несколько шагов в сторону крыльца.

—

Ну, если тебе не страшно, – у меня в последнее время появилась привычка разговаривать с нею вслух, – я тоже могу надеть резиновые сапоги, плащ…

Я ещё не закончил фразу, а Диана уже несла поводок.

Когда мы возвращались домой, дождь стих, небо просветлело и можно было спокойно наблюдать за полётом птиц, низко кружащих над землёй, а затем резко взмывающих вверх. Тут и там выходили на прогулку со своими питомцами хозяева, и это напомнило мне одно событие, которое произошло в середине лета, вскоре после приезда Ванечки на дачу.

Как всегда, я работал на дому, перемежая занятия с прогулками. И в этот раз, собираясь пойти с Дианой на озеро, я позвал Ваню, он радостно окликнул Еву, та тотчас запрыгнула ему на плечо и уткнулась куда-то в загривок, обернув свой роскошный хвост вокруг его шеи. Перед поворотом на тропинку, ведущую в лес, я заметил в нескольких метрах от нас двух довольно неприятных женщин, громко, на повышенных тонах разговаривающих. Обняв Ванечку, я отодвинул его в сторону, чтобы женщины быстрее прошли мимо, и они прошли, но теперь остановился Ваня и развернулся назад.

Я услышал грубый голос одной из женщин:

—