Самородок

Еще в шестнадцатом году Малинин был рядовым особой роты 189-го Измаильского пехотного полка, на вооружении которой были автоматы системы Федорова. В роте он слыл лучшим стрелком.

В одной из схваток с неприятелем Малинин был тяжело ранен, но нашел в себе силы доползти до полевого лазарета и вынести с поля боя оружие. Долго лечился в госпитале. Уволенный из-за тяжелого увечья из армии вчистую, он разыскал в Сестрорецке Федорова и Дегтярева и стал у них работать. С ними же он прибыл на Ковровский пулеметный завод.

Симонову не терпелось самому испытать собранные им автоматы. С этой просьбой он обратился к Федорову. Главный конструктор на какое-то мгновение заколебался. Но установленного на стрельбище порядка все же не захотел нарушать.

— Хорошо, Сергей Гаврилович, вы обязательно постреляете. Проверите качество своей работы. Но первым будет стрелять испытатель. Так у нас заведено.

После Симонов узнал, что Малинин, будучи отличным стрелком, способен был давать объективную оценку оружия только с точки зрения точности и кучности боя. Мелкие неисправности автоматики он не улавливал, а если и замечал, то не мог объяснить. Поэтому после него обычно стреляли Федоров или Дегтярев.

И вот за Малининым место на линии огня занял Симонов. Стрелять ему довелось впервые, и потому, понятно, он немного волновался. Но после первых же выстрелов совершенно успокоился, увлекся и стал вести себя так, словно на стрельбище, кроме него, никого нет. После каждой серии выстрелов, не приподнимаясь с земли, он поворачивал на руках автомат вверх магазином, что-то внимательно разглядывал. Федоров с Дегтяревым недоумевали — что бы это могло означать? Однако не вмешивались.

Когда магазин опустел, Симонов встал, отряхнул брюки от пыли и несмело подошел к Федорову и Дегтяреву:

— Хочу кое-что сказать. Можно?

— Ну конечно, — подбодрил его Федоров.

Симонов поднял с земли сучок и стал рисовать острым концом на песке один из узлов автомата.

— Мне кажется, что эти две детали можно бы заменить одной, но только вот такой формы, — показал Сергей эскиз. — Работа автомата улучшится, и производство будет проще...

Главный конструктор и его помощник, словно забыв, что они не в конструкторском бюро, а на стрельбище, склонились над рисунком и напряженно следили за ходом мысли своего нового слесаря-сборщика.

— Тут что-то рациональное определенно есть, — после короткого раздумья, как бы рассуждая сам с собой, произнес Дегтярев.

Эмоциональный и увлекающийся Федоров был в оценке предложения Симонова более восторжен:

— Это же идея! Причем весьма плодотворная. — Потом, повернувшись к Дегтяреву, добавил: — То, что разбуженные революцией рабочие потянулись к истинному творчеству — стало реальностью! Вот вам, Василий Алексеевич, яркий тому пример.

Он изучающим взглядом посмотрел на Симонова, видимо все еще не избавившись от впечатления несоответствия моложавости Сергея и его опыта, знаний.

— Вы, Сергей Гаврилович, молодчина, — сказал главный взволнованно. — Спасибо за идею. Мы ее рассмотрим со всех сторон, но уже ясно, что она весьма ценна. Дерзайте, ищите и дальше. Всегда можете рассчитывать на нашу с Василием Алексеевичем поддержку.

Дружеские слова Федорова окрылили молодого рабочего. Он почувствовал, что перестает быть только исполнителем с функциями от и до. Отныне он будет дерзать не только как слесарь-сборщик, но и как изобретатель. Симонов стал верить, что это ему уже по плечу.

Мастерская располагала единственным отлаженным образцом автомата. Его привезли еще из Сестрорецка как эталон. Для изготовления оружия в ограниченных количествах полукустарным способом этого было вполне достаточно. Но ведь речь шла о выпуске большой серии автоматов. Тут уж одним образцом никак не обойтись — нужно было делать другие. Эта чрезвычайно тонкая и ответственная работа была поручена наиболее квалифицированным слесарям — Симонову, Голубеву, фрезеровщикам — Соловьеву, Пейдеману, Машинину, Беляеву, токарям — Филиппову, Белозерову. К слесарным тискам, станкам нередко вставал и сам Дегтярев.

Понимая важность задания, каждый работал увлеченно, не жалея сил. Уходили из мастерской далеко за полночь. Часто заходивший сюда Федоров не мог нарадоваться: детали изготовлялись столь тщательно, что даже главный конструктор не мог отличить их от образцов.

Однако выпуск автоматов налаживался с чрезвычайными трудностями. Не хватало то одного, то другого, и всякий раз совершенно необходимого. К тому же вся документация была выполнена в дюймах, а в стране специальным декретом уже была введена метрическая система мер. Пришлось срочно перерабатывать чертежи, приводить их в соответствие с новыми, требованиями.

Но нет, как говорится, худа без добра. Трудности заставляли находить выход из положения, заставляли быть изобретательными не только руководство завода, инженерно-технических работников, но и рабочих, каждый из которых в силу своих способностей и знаний вносил что-то свое в общий котел.