Самородок

Паровоз Ползунова, самоходный экипаж Кулибина, подводная лодка Никонова, паровой гусеничный трактор Блинова — вот лишь некоторые изобретения, в создании которых русским умельцам принадлежит приоритет.

Но творческие усилия наших мастеров были направлены не только на изобретение машин, облегчающих труд. Издавна для обуздания иноземных захватчиков приходилось заниматься разработкой и совершенствованием оружия и механизмов для его производства.

Известно, что вскоре после победы над шведами Петр I велел повесить на стене своей комнаты шпагу поверженного Карла XII с выгравированной надписью: «Побежден лучшим оружием». Среди тех, кто внес наибольший вклад в его создание, был выдающийся изобретатель Яков Батищев. Он создал на Тульском оружейном заводе целую серию машин для сверления стволов, зачистки с поверхности и изнутри. И, что очень важно, в основу был положен принцип одновременной обработки нескольких деталей, широко распространенный и в наши дни.

Оружие, изготовленное на станках Батищева, верно служило охране священных рубежей нашей отчизны — им воевали солдаты Суворова, штурмовавшие Измаил, герои Отечественной войны 1812 года.

На многие годы, а порой и на столетия опередили русские оружейники своих зарубежных коллег. В этом смысле любопытен такой факт: в 80-х годах прошлого столетия Петербургский артиллерийский музей посетил немецкий «пушечный король» Крупп. К великому своему удивлению, он обнаружил, что «изобретенный» им клиновый пушечный затвор, оказывается, впервые в мире создан русскими умельцами еще в XVII веке. Эти затворы, да не простые, как у Круппа, а механические, имелись на пищалях, изготовленных в России за двести лет до него.

Славную предысторию, связанную с именами мастеровых людей из народа, имеет и изобретение первой в мире автоматической винтовки.

Оригинально решил эту проблему замечательный русский изобретатель Сергей Иванович Мосин. В созданной им в 1891 году трехлинейной винтовке помимо обоймы на пять патронов уже имелись механизмы для выбрасывания стреляной гильзы и подачи нового патрона из магазина в ствольную коробку.

Но специалисты военной техники во всех странах мира настойчиво искали новые пути дальнейшего повышения скорострельности оружия. А путь был толька один — автоматизировать операции, совершаемые стрелком вручную. И снова в этом деле преуспели русские мастера. Еще в 1889 году оружейный мастер Двоеглазов предложил проект конструкции первой в России автоматической винтовки. Однако из-за косности царского военного ведомства изобретатель не получил должной поддержки. Его идея так и не была осуществлена.

Первую в России действующую автоматическую винтовку, которая сама заряжалась очередным патроном силой воздействия отдачи пороховых газов, создал кузнец Загряжского полка, сын крестьянина Черниговской губернии Яков Устинович Рощепей.

Примечательно, что в его винтовке, испытанной еще В 1907 году, уже имелся неподвижный ствол и свободный затвор, открывавшийся с замедлением. Эта новинка впоследствии была широко использована зарубежными конструкторами при создании стрелкового оружия, и в частности австрийцем Шварцлозе — в пулемете в 1912 году, американцем Педерсеном — в автоматической винтовке в 1921 году.

Одним из славных умельцев из народа, намного опередившим своей смекалкой прославленных зарубежных изобретателей стрелкового оружия, наряду с Дегтяревым, Токаревым явился и Сергей Гаврилович Симонов.

Более полувека посвятил конструированию стрелкового оружия Симонов. За эти годы им создано более 150 самых различных конструкций автоматических винтовок, карабинов, пулеметов. Но если вы его сегодня спросите, какие дни из этих пятидесяти лет были для него самыми горячими, напряженными, памятными, не задумываясь, он назовет те, в которые рождалось противотанковое ружье.

Прошло меньше четырех недель с начала Великой Отечественной. Симонова, занятого совершенствованием своей автоматической винтовки, вызвали в Москву. В наркомате не скрывали, да он и сам знал по скупым сводкам Совинформбюро о тревожном положении на фронтах.

Высокая степень моторизации фашистской армии позволяла ее ударным группировкам, и прежде всего танковым соединениям, стремительно развивать наступление, перехватывать наши жизненно важные коммуникации, упреждать советские войска в переходах на новые рубежи обороны, срывать или ослаблять их контрудары.

К середине июля враг был уже в 120 километрах от Ленинграда, в районе Смоленска, угрожал прорывом к Москве, подошел к Киеву. Оборона при недостатке противотанковых средств оказывалась непрочной. А тут еще промышленность из-за перебазирования многих предприятий на Восток не могла обеспечить фронт необходимыми противотанковыми средствами.

И все же сотрудники наркомата, с которыми довелось беседовать Симонову, были настроены оптимистически.