Самородок

– Как красиво здесь! Я нигде не видела такой красивой и доброй земли, как этот берег океана. Ты тоже это чувствуешь, Михаил?

– Да, этот краешек земли чист и притягателен.

– Сегодня-завтра очистится море ото льда. Ты слышишь этот запах?

Михаил обернулся и посмотрел на Лизу. Он каждой своей клеточкой чувствовал волнение от её низкого с хрипотцой голоса и оттого, что она назвала его не именем шамана, а его собственным именем. С тех пор как они перекочевали в Нунлигран, Лиза ни разу не приходила к нему. Кормила его и помогала во всём Пыткыванна. Он закончил медосмотр всех пастухов. В основном они были здоровы. Романов был согласен с Кулилом, что причина тому здоровая работа и запрет пить водку и самогон. Кулил попросил его обследовать чукчей с рыбацкого посёлка. Там дело было намного хуже. Рыбаки часто прикладывались к бутылке. Были подозрения на туберкулёз, встречалась трахома, у многих был хронический насморк, заболевания желудка. Все дни Михаил был занят.

Но вечерами перед сном, когда ложился уставший в одинокую постель, он против своей воли думал о Лизе и ждал её, и томился, и видел эротические сны. Он думал, что Лиза не приходит, потому что скоро должна выйти замуж. И сейчас, услышав её голос, почувствовав её обжигающую руку на своём плече, он стряхнул её, резко повернулся и пошёл к своей яранге. «Угораздило меня втюриться в эту девчонку!» – неприязненно подумал он. Он понимал, что был несправедлив. Однако власть этой юной девушки над ним злила его. Одиночество ощущалось в этот день особенно сильно. «Почему, почему эта умная и красивая девушка должна выходить замуж за какого-то грязного косоглазого чукчу?» «И дурак уводит принцессу в рабство», – вспомнил он откровение Экзюпери. Однако вскоре в нём проснулась совесть. «Девушке нужна семья. Она родилась здесь. Ей всё здесь знакомо и близко. Она сама сказала, что здесь её корни. А что можешь дать ей ты – русский беглый мужик? Надо обсудить проблему с Лёвой. Сколько он думает здесь обитать?» Весь вечер Михаил сидел один у небольшого костра в своей шаманской яранге. Грустные и мрачные думы не покидали. Время тянулось бесконечно медленно. В конце концов он решил, что пора спать. Но сон не шёл. Он не чувствовал себя здесь нужным. Та, другая, далёкая жизнь в Москве была в прошедшем веке, в прекрасном нереальном мире. Воспоминания приносили невыносимую боль. Он потерял себя, он несвободен. Какой будет следующий день? Сможет ли он выбраться из этого густого страшного тумана? В конце концов он подошёл к травам в надежде узнать по запаху ту, которую зажигала Лиза. Какой прекрасный сон она ему даровала тогда!

– Ты ищешь сонную траву, Михаил?

Низкий с хрипотцой голос Лизы был неожиданным. Михаил вздрогнул. Её рука, как сегодня днём на море, легко легла на его плечо. Когда вошла Лиза? Он не слышал. А она уже давно наблюдала за ним. Он повернулся медленно, как бы нехотя. Лиза почувствовала его напряжение, его решительное желание охватить её своими жадными руками. И она уже подалась ему навстречу. Но Михаил как-то иронически улыбнулся и резко отступил в сторону.

– Что с тобой, Михаил? Почему ты так отталкиваешь меня? Что плохого я тебе сделала?

– Зачем ты пришла? – ответил он недружелюбно. – Ты ведь выходишь замуж. Твой жених, наверное, ревнует. Будут неприятности.

– А разве наша дружба имеет отношение к тому, что я выхожу замуж? Да и к тому же я не выхожу замуж. Я отказала в этом Ульвелькоту.

– Как отказала?

В этом вопросе невольно была радость. Она вылилась помимо воли Михаила.

– Моё сердце не хочет этого. Я не люблю Ульвелькота. Мои родители просили меня не ходить пока к тебе. Но вчера я окончательно поговорила с Ульвелькотом. Он уехал опять пастухом в стадо. Давай я зажгу ту волшебную траву, которая тебя усыпит. Я вижу, что твоя душа опять ранена. Ты болен и плохо выглядишь. Тебе нужен отдых.

Лиза взяла пучок душистой травы, подожгла её, по яранге разлился аромат. Как и прошлый раз, она постелила ему постель в пологе. Голова его кружилась. Всё вокруг поплыло. Лиза отвела его в полог и уже сонного раздела и уложила на шкуры, укрыла мягким лисьим одеялом. Улыбаясь, она, как и в прошлый раз, разделась и легла рядом с Михаилом. Она гладила его, нежно целовала его лицо, прижималась к его телу своим разгорячённым девичьим телом. Михаил спал и улыбался во сне.

– Лиза, – прошептал он во сне, – люби меня, моя Лиза.

– Люби меня, Михаил, – прошептала ему на ухо Лиза. – Ты никогда не разлюбишь меня.

Она тихо выскользнула из-под одеяла, не спеша оделась. Затем взяла кружку и налила в неё немного вина. Небольшой иглой наколола палец себе и Михаилу, выдавила по несколько капель крови в кружку с вином, прошептала заклятье на чукотском языке, подняла голову Михаила и влила ему в рот половину содержимого, остальное выпила сама. Она вышла из яранги. «Теперь он будет моим. Моё колдовство сильное», – подумала Лиза. Завтра утром ей предстояло выехать в Магадан для сдачи государственного экзамена.

* * *