Самородок (СИ)

Однако на полпути неожиданно остановилась, как споткнулась. И слёзы тут же высохли, как и не было их. Отчаянье и слабость тоже пропали, растворились в напряжении, что овладело ею тут же, без всякой договорённости. Ей отчего-то не понравился звук, что она вдруг расслышала. Что-то было не так. Вместо недавнего кап-кап проявилось другое: мягкое цок-цок… И сразу за этим резко и резкое — шлёп! А потом ещё раз. Будто мокрой тряпкой по полу да со всего размаха. Мокрый такой, ощутимый и противный шлепок. Что за?.. И где её люди?

Тори перебросила автомат обратно, повернулась и обомлела.

Нечто двигалось на неё. Какой-то зверь, не пойми какой породы и вида. Биоморф, молнией вспыхнуло в голове. Очень похож на тех, с планеты под странным названием Пустошь, где они с Ромкой и познакомились в своё время. Но эта тварь, в отличие от тех, двигалась совершенно бесшумно, и чувствовалось в ней целеустремлённость хищника, преследующего свою законную добычу. Позади биоморфа маячил высокий худой мужчина с бородкой, длинными волосами до плеч и сосредоточенным взглядом. Был он бледен, что твоё полотно, и в руках держал ППУ — универсальный короткоствольный пистолет-пулемёт с глушителем. Держал он оружие небрежно, словно затасканную игрушку, но именно эта характерная особенность и вывела Тори из оцепенения, схожего со ступором — так с оружием обращаются лишь профессионалы, а значит…

Как ни странно, но надвигающегося прямо на неё биоморфа она почти что и проигнорировала, — видали и пострашнее, чего уж там. Правда, глаза у зверя были исключительные — мерцающие красно-багровым, в них не было ничего, что могло бы напомнить о жизни, любви и свете. Будто выжженная мёртвая пустыня под красными отблесками. Мощь и уверенность тоже чувствовались, однако Тори всё своё внимание сосредоточила на другом — на той двуногой твари, что следовала за тварью четвероногой. Потому что та тварь называлась человеком и, значит, была куда опасней и непредсказуемей. Не колеблясь ни секунды, Тори из неудобного положения, вполоборота и почти не целясь, как и положено профессионалу, короткой очередью срезала длинноволосого, который тут же упал, как подрубленный. Ещё бы! У неё в руках ведь тоже не игрушка.

Однако монстр уже рядом: шипастый панцирь вокруг шеи, тяжёлые лапы, вытянутая морда с этими страшными, пустыми глазами. Тори молниеносно опустила оружие и всадила всю обойму в это порождение ада, снова не целясь, ибо объект представлял идеальную мишень. Её модифицированный армейский АГУ стрелял бесшумно, трассерами, и пули с отчётливым чмоканьем входили в тело монстра, и в ответ из него веером разлеталось нечто чёрное, вязкое и мерзкое. Кажется, она что-то кричала. Даже, может быть, и на родном, шведском, давным-давно позабытом, но вдруг неожиданно вынырнувшим из закоулков подсознания. Но больше в её выкриках было, конечно, мата. Русского, непревзойдённого. И тут чудовище её настигло.

Пули, выпущенные с такой убойной дистанции, ложились кучно, и все в цель, но его только приостановили. Тори потянулась за следующим рожком, но биоморф оказался быстрее, сшиб, как кеглю, и тут же придавил к полу тяжёлой лапой и замер, будто к чему-то прислушиваясь. Расстрел в упор, казалось, не произвёл на него никакого впечатления. Она прекрасно видела, как у него топорщатся уши. И дыхание — не зловонное, как ожидалось, а частое и чистое, будто у собаки. Даже язык вывалился, только не розовый, а белый и раздвоённый, как у змеи. Лапа, пригвоздившая её к полу, была тяжеленной, словно из чугуна, грудь сдавило тисками, дышать нечем. Она уже поняла, что Махмуда и Шаха нет в живых, поняла, что означали те мокрые шлепки. С таким звуком входят пули в человеческую плоть. Как же они так глупо попались? Баев же предупреждал. Но предвидеть такое?!.. Именно такое?..

Она попыталась дотянуться до бесполезного уже оружия, сделала это машинально, потому что спир был неактивирован, а пистолет против этого — не более, чем пукалка, который, между прочим, ещё и достать надо. Однако зверь, нависший над ней страшной немилосердной глыбой, неуловимым движением клыкастой пасти руку перекусил у самого плеча и рывком оторвал, как отрывает кусок мяса от тела пойманной добычи любой хищник. Тори закричала, очумев от дикой боли, кровь горячей струёй хлынула из раны, смешиваясь с чернотой, что натекла из биоморфа, но сознание всё же не потеряла благодаря антишоковым стимуляторам и общей биоблокаде, но в глазах всё одно темнело, мозг заволакивало пеленой, она была уже на самой грани. А ощеренная пасть с клыками продолжала нависать прямо над ней. Пасть эта была схожа с зевом пещеры, усаженной наконечниками копий. С широких и острых лезвий стекала кровь. Её кровь…