Самосожжение

- А во-вторых? - спросил Гей задумчиво.

"А во-вторых, диалектика предполагает, что по мере эволюции современных особей homo sapiens, тем более в новых социальных условиях, происходит всемерное развитие личности, ее духовное обогащение, индивидуализация почти абсолютная, а стало быть, прекращение так называемой внутривидовой борьбы. Ну, да тебе все это выскажут рецензенты..."

- А уже высказали! Например, Чингиз, доктор филологических наук, профессор Академии общественных наук. Он ознакомился с рефератом брошюры "Homo prekatastrofilis" и дал такое заключение: "Автор исследует нравственную сферу, которая прямо и непосредственно связана с ощущением ядерной катастрофы, нависшей над человечеством и отдельной личностью и в значительной степени приведшей к размыванию ценностей, к разгулу аморализма, бездуховности, вещизма, всякого рода мещанства и так далее".

"Но ведь он, скорее всего, имеет в виду личность не нашу, а западную..."

- Социолог Адам - конечно!

"А Гей?" - хитро спросил Георгий.

- Отвечу тебе словами Антуана де Сент-Экзюпери: ВСЕ МЫ - ЭКИПАЖ ОДНОГО КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ.

"Ответь конкретно!" - Георгий терпение терял.

- Отвечу словами профессора Чингиза: "Семьи зеркальны, имена и судьбы тоже, и из этой мозаики складывается атмосфера неуверенности в завтрашнем, неустроенности, страха, бездуховности и так далее, то есть "плодов" возможной ядерной катастрофы, и именно она, если не бить тревогу, может привести мир к краху..."

- Стоп! стоп!..

Но это сказал уже не Георгий.

В телефонной трубке теперь четко прорезался голос Мээна!

- Не надо преждевременно сеять панику, - сказал этот как бы председательский голос. - Мы знаем, что силы мира и прогресса не допустят...

- Матвей Николаевич! - Гей обрадовался Мээну как родному. - Как это вы подключились к нам?!

- Как обычно... - Он смутился, кажется. - То есть, я имею в виду, при междугородных переговорах частенько так бывает. Недостаток техники. Перегруженность линий...

- И вы все слышали? Ну, когда я Георгию звонил...

- Вообще-то все... - Мээн смутился еще больше. - Никак не удавалось мне проклюнуться. А ты заладил, понимаешь, одно и то же: маски, бездуховность, катастрофа! Экая новость! Я их вон когда усек, этих самых фантомов... кх, извиняюсь, вас то есть.

- Нас? - переспросил Гей.

- Да я это своим соседям говорю. Мы в одной машине за вами шпарим. Точнее, в нескольких машинах. Вся компания. Так сказать, агитбригада!

- Напрасно людей сорвали, - сухо сказал Гей.

- Это почему же напрасно? - Мээн спросил теперь весело.

- На Рысы я не возьму вас! - Гей твердо это сказал.

- Вас - меня или вас - всех? - Мээн шутливо напирал, но Алина уже смотрела на Гея с удивлением, она как бы говорила ему, что сейчас не вправе он отступать.

- Включите видеокинез, - Алина ткнула пальцем в красную клавишу.

На экране телевизора, вмонтированного в панель, замерцала пульсирующая звезда. Алина еще одну клавишу утопила, уже на телефонном аппарате, и тотчас возникло изображение Мээна.

- Ой!.. - вырвалось у Гея. - Матвей Николаевич!..

- А? - с недоумением переспросил тот, видно еще не догадываясь, что его изображение появилось на экране. - Чего ты ойкаешь?

- Да я даже струхнул малость! - сконфуженно засмеялся Гей, с ироническим интересом глядя, как Мээн, развалясь на переднем сиденье машины, держит возле уха трубку и перекатывает с одного угла губ на другой сигарету, которую, конечно, позаимствовал у своих соседей, смущенных таким невиданным простодушием русского.

- А чего струхнул-то? Когда я голос вдруг подал, что ли? - Мээн тоже хохотнул.

- Это - само собой. Но вот когда ваше изображение на экране появилось...

- Не понял - где появилось?

- На экране телевизора.

Алина тихонько посмеивалась.

Мээн выпрямился на сиденье, подобрался, лицо его стало напряженно растерянным, сигарета прилипла к губе, он забыл про нее, а на заднем сиденье, не в фокусе, чуть размыто, видны были спутники Мээна, Адам и Ева, может, Гей и Алина, их лица выражали смущение воспитанных людей, при которых совершался нечаянный розыгрыш человека, не посвященного в элементарные возможности современной техники.

Слева от Мээна возникла женская рука. Браслет и перстень, и движение этой руки автоматически, своим невидимым полем, активизировало левую часть экрана, он стал как бы еще более выпуклым, захватывая теперь и водителя. Гей даже подумал, что это была Алина. Уже и неважно какая. Было видно, как она красную кнопку нажала на табло перед Мээном, и он тотчас вскрикнул:

- Ой!..

И Гей спросил насмешливо:

- Чего ты ойкаешь?

В такой зеркальной ситуации он даже манеру общения своего земляка принял. И все отметили это. Смех был, как говорят и пишут, дружным.

- Они все слависты, что ли? - спросил Гей.

- Не обязательно, - сказала Алина. - Просто они все образованные люди.

- Thank you... - буркнул Гей смущенно. - Да, но этот всеобщий дружный смех... Такое впечатление, что смеялись не только дамы энд господа, которые сидят в машине Мээна.