– Я полагаю, что никакая мысль не имеет права быть навязанной, поскольку ни одна не бывает достоверной, то есть достаточно верной… А коли так, как можно ее навязывать? Это просто неверно. Поэтому меня можно слушать, а можно и не слушать, это дело пристрастий. Но говорю я умно, при прочих равных, а это ценно.
Семен Семеныча выгнали из Университета за «дуализм», а он не застрелился.
Семен Семеныч сравнивал слово с сыноубийцей: оно порождает действие и убивает его.
– Только невдомек слову, что хоть «порождает-то» оно само, но вот «убивает» оно уже другое. Другое же – иная епархия, и само потому имеет право слова, но слово таки порождает и убивает рожденное…
Семен Семеныч должен был сделать одно очень важное дело. Он сделал все, что от него зависело для решения этого вопроса, но не сложилось…
Семен Семеныч застрелился.
Семен Семеныча спросили, боится ли он язвы. Семен Семеныч посмотрел на большой палец своей левой ноги.
– Я имею в виду язву желудка, – раздраженно уточнил спрашивающий.
– Так я не понял?! – возмутился Семен Семеныч. – Вас что интересует: боюсь ли я язвы или то, что вы имеете в виду? Если последнее, то не считаете ли вы, что этот вопрос для меня слишком экстравагантен?..
Семен Семеныч был знаменитым писателем, хотя его и не читали. Несмотря на все это, он любил уточнять:
«У моих книг есть один большой недостаток – они умно написаны. Некоторые почему-то считают, что этим я принижаю своего читателя. Нет, напротив! В противном случае я бы не писал для него умно! Нас учили «спрашивать» и «отвечать», но нас не учили думать, и, видимо, поэтому мы полагаем, что не умеем этого делать. Впрочем, невозможно «научить» человека думать, этому можно лишь научиться… Пугающая сложность этого мероприятия – самостоятельность. Те, кто считают себя самостоятельными, должны читать только умные книги».
Семен Семеныч с детства удивлялся тому, что и глупые, и умные люди пользуются одними и теми же словами.
Когда у Семен Семеныча что-то не получалось, всякий норовил ему сказать:
– Я же говорил! Я же тебя предупреждал!!!
В ответ на это Семен Семеныч просто пожимал плечами:
– Способностью говорить, способностью предупреждать обладают и те, кто правы, и те, кто ошибаются. Ты знаешь, как отличить?..
– Нет.
– Тогда не имеет никакого значения – предупреждал ты меня или нет.
Семен Семеныч еще утром, прогуливаясь по городу, чувствовал всюду зловонный смрад фекалий. К вечеру весь мир ему чрезвычайно опротивел:
«Все пронизано тлетворным запахом разложения! Мир смердит!..»
Что было делать? Он застрелился.
Кстати сказать, в заключении судебно – медицинского эксперта, в частности, значилось: «На подошве правого ботинка покойного в области каблука обнаруживаются засохшие фекальные массы, время их появления, вероятнее всего, утро дня гибели покойного…»
Семен Семеныч спорил с материалистом.
– Вы принимаете лишь «объективное», не так ли? – уточнил Семен Семеныч.
– Да.
– А я мыслю, стало быть, «субъективно»? – поинтересовался Семен Семеныч.
– Вне всякого сомнения!
– А вы, прошу простить меня за этот вопрос, мыслите, – Семен Семеныч замялся, – «субъективно»?
– Ну да… В целом, конечно… – ответил тот.
– Он?.. – палец Cемен Семеныча пространно указал на случайного прохожего.
– Аналогично.
– А есть ли такая индивидуальная персона, которая бы мыслила «объективно»? – резюмировал Семен Семеныч свой растянутый в несколько фраз вопрос.
– Нет!
– Это суждение «объективно»? – немедля словно бы обронил Семен Семеныч.
Уверенное «да!» было ему ответом.
Семен Семеныч крепко задумался: может ли у человека с «субъективными суждениями» родиться или хотя бы поместиться в голове «объективное суждение»?
Семен Семеныч думал, думал и… То ли не додумал, то ли что…
Профессор математики читал лекцию по основам этой науки. В зале сидел и Семен Семеныч, наконец он не выдержал и спросил:
– Как вы знаете, что «1+1=2»?
– Так же, как и вы, – невозмутимо ответил ему профессор.
– А вы знаете, как это знаю я? – испугался Семен Семеныч.
Ответа на свой вопрос Семен Семеныч так и не получил, а уже вечером этого дня у него развилась мания преследования, появился безотчетный панический страх, и он застрелился.
Но знаете, больше всего его тяготила мысль, что сам он не знает, как он знает, что «1+1=2»…
Семен Семеныч обедал у Канта.