Самоучитель танцев для лунатиков

Но тут во дворе раздался шум двигателя, потом на кухне о стойку звякнули ключи. Камала тихо шикнула на воющую собаку, сказав ей что-то на малаялам. Затем послышались шаги и топот лап, заскрипела лестница – Камала поднималась к детям на второй этаж. Амина быстро привела себя в такой вид, который, по ее мнению, понравился бы матери, ровно вытянулась на спине и разгладила ночную рубашку: хорошая девочка, отличница. Камала не постучалась ни к ней, ни к Акилу. Амина посмотрела на латунную дверную ручку и тут уловила легкое шуршание, как будто кто-то старался поскорее скрыться. Зашаркали тапочки по ступенькам.

Амина встала и на цыпочках, почти бесшумно, подкралась к двери. Выглянула в коридор: никого! Ни Камалы, ни Королевы Виктории – храбрость демонстрировать не перед кем. Постойте-ка! Девочка прищурилась. Ага! Перед дверью Акила на полу стоял бумажный пакет, банальный и при этом загадочный, словно садовый гном. Амина в носках заскользила к пакету и заглянула в него. Там лежала маленькая аккуратная коробочка размером чуть меньше ладони, на ней был изображен силуэт обнимающейся пары на фоне заката. «Латекс» – гласила рядом надпись жирным шрифтом, и тут Амина поняла, что в эти дела ей лезть не стоит. Положив коробочку обратно в пакет, она бросилась к себе в комнату и шмыгнула под одеяло.

На следующее утро пакет исчез. Акил ничего не сказал о нем сестре, когда они вдвоем завтракали на кухне. Они помыли посуду и стали собираться в школу, но Камала так и не вышла из своей комнаты. Правда, Амине показалось, что она заметила темноволосую голову матери, выглядывавшую из окна столовой, когда машина отъезжала от дома.

Глава 4

Появление Пейдж и Джейми Андерсон в школе «Меса» посредине семестра застало учеников врасплох. Как-то утром в конце февраля, когда иллюзия новой жизни и новых возможностей уже сменилась привычной рутиной расписания и закулисных интриг, ученики сбились в кучки на площадке, успев уже изрядно надоесть друг другу, и мрачно смотрели в сторону парковки, ожидая, что оттуда явится нечто достойное внимания. После недолгой паузы на асфальтовой линии горизонта показались две фигуры, и все стали обмениваться многозначительными взглядами, развернувшись в их сторону. В утреннем воздухе зазвенели слова: «Неужели это правда?»

В своих пуховиках и трекинговых ботинках Пейдж и Джейми напоминали сирот. За ними будто волочился шлейф трагичности, дерзости и неизвестных событий, о которых никто не говорил вслух. Однако лица новичков были совершенно бесстрастны.

– Это еще кто? Бело-На-Хрен-Снежка и Диско-Гном? – презрительно выдала Минди в то первое утро, глядя, как они идут по двору.

– Да заткнись ты, Минди! – оборвал ее Акил.

Сей эпизод доказывал: несмотря на избыточность выражений Минди, ее желание подвергнуть Андерсонов остракизму на самом деле было инстинктивной, тактической реакцией животного, которое чувствует, что эволюция не стоит на месте и ему на смену грядет новый вид. В воздухе висело почти осязаемое ощущение того, что эпоха Минди Луян в школе «Меса» подошла к концу, и тому было несколько причин:

1. Бедра Пейдж (крутые).

2. Грудь Пейдж (напоминавшая мячи для крокета под снегом, спрятанные под белой курткой, однако хорошо заметные).

3. Шея Пейдж (длинная).

4. Щеки Пейдж (румяные).

5. Рот Пейдж (большой и слегка размытый в уголках, как будто губы продолжались в бесконечность).

6. Волосы Пейдж (блестящие, черные, коротко подстриженные).

7. Афро Джейми (огромная).

Строго говоря, афро Джейми (да, он белый, но как еще назвать его прическу?) была не то чтобы непривлекательной, просто по диаметру копна светлых волос раза в два превышала его голову. Рядом с таким излишеством особенно эффектно смотрелись аккуратные черные локоны его сестры, словно роза на фоне перекати-поля. Пейдж выглядела идеально, насколько это возможно. Все молча провожали взглядами брата и сестру, пока те не исчезли в здании ректората.

– Что у них за проблемы? – спросил Акил, как только дверь за ними захлопнулась и яркое сияние этой парочки померкло.

– Придется разузнать! – откликнулась Димпл, взяла с бетонной скамейки свои учебники и пошла за новичками.

Неудивительно, что именно Димпл первой пролила свет на историю Андерсонов. Это произошло часа четыре спустя на уроке биологии. Она прошла мимо доски, где желтым и зеленым цветами были написаны слова «интерфаза», «профаза», «метафаза», «анафаза», «телофаза», и подмигнула Амине. Дождавшись, когда мисс Панкеридж выйдет из класса за синельной проволокой для построения модели митоза, Димпл провозгласила:

– Они интеллектуальные беженцы!

– Кто? – переспросил Хэнк Фрэнкен, упорно ковыряя мизинцем пенопластовый шарик для модели.

– Андерсоны! Их выгнали из Сент-Френсис!

– Хрень на палке! Кто тебе сказал?

– Выгнали? – неразборчиво промычала Джина Роджерс, зажав зубами два куска проволоки.

– Поэтому их перевели сюда. Кажется, их дедушке пришлось кому-то дать взятку, чтобы Пейдж смогла окончить школу в этом году.