Самоучитель танцев для лунатиков

– Что? Нет-нет! Ну разве что немножко. Он… Он спросил у меня, а я сейчас Акила не так уж часто вижу… То есть это нормально, все в порядке, просто я решила, что ты с ним больше всего общаешься, вот и подумала… Но это не важно! Ладно, спасибо!

Амина и сама не поняла, за что поблагодарила Пейдж, и, кажется, вообще не заметила, что сказала спасибо. Резко повернувшись, она быстрым шагом направилась к корпусу, где у нее были занятия. Сбоку маячило расплывчатое желтое пятно – это были росшие на газоне нарциссы.

– Эй, Амина, постой! – крикнула ей вслед Пейдж, но Амина помахала ей рукой, притворившись, что разговор окончен, хотя на самом деле он даже не успел начаться.

– А что у нас на ужин? – спросила Амина, заглядывая на кухню вечером.

– Карри, рис, капуста. На завтра сделаю дал, – отозвалась сидящая на табуретке Камала, перебирая красную чечевицу.

– Акил вернулся? – поинтересовалась Амина, поставила рюкзак и подошла к буфету.

– Да.

– Круто, – сказала она, беря фруктовый ролл.

– Не лезь к нему, ладно? Бедняге всю ночь спать не давали.

– Ладно, – пообещала Амина, поднялась по лестнице и скинула туфли, прежде чем войти к Акилу в комнату.

Дверь была приоткрыта. С кровати свисали ноги в носках. Амина стояла в дверях и смотрела, как мерно поднимается и опускается спина брата.

– Отвали!

– Да ты же не спишь!

– Все равно иди отсюда!

Она прошла мимо кровати, приблизилась к столу, отодвинула стул и сбросила на пол кипу грязных футболок.

– Так что они с тобой делали?

– Тесты.

– Да понятно, но ты-то как?

– А как думаешь?

– Тебе сканирование мозга делали?

– Нет, отслеживали сон. Надели на меня датчики. Несколько раз будили.

– А папа там был?

– Бульшую часть времени.

– А больно было? – не унималась Амина, но Акил промолчал. – В любом случае теперь-то все уже хорошо! Они же ничего не нашли, да?

Брат молча покачивал ногой в грязном носке, свисавшей с края кровати.

– Слушай, а помнишь в «Невероятно, но факт!» показывали парня, у которого в голове застрял его близнец? Помнишь? У него еще все время голова болела.

– ОТВАЛИ! – заорал на нее Акил, оторвав лицо от подушки, и Амина в ужасе спрыгнула со стула:

– Господи, ну ты и псих! Я же просто спросила!

Но брат уже встал и двинулся в ее сторону. Он показался Амине еще выше, чем позавчера. Она попыталась отпихнуть его, но Акил схватил ее за руку, закрутил за спину и прижал запястье к лопаткам.

– Ай! Акил! Больно! Перестань!

Выкрутив сестре руку, он протащил ее через всю комнату, вытолкал в коридор и с треском захлопнул дверь.

– Придурок! – крикнула Амина.

У нее горели щеки. Что, черт возьми, на него нашло? Последний раз он ей руку вывернул несколько лет назад, и она с разочарованием обнаружила, что разучилась вырываться из этого захвата, а ведь когда ей было одиннадцать, все получалось! От расстройства она топнула ногой.

– Да пошла ты! – заорал Акил.

– Сам туда иди! – не замедлила ответить она.

– Амина! – крикнула снизу Камала. – Ну что ты делаешь? Оставь его в покое! Хватит с него на сегодня!

Утешение он, разумеется, нашел только в объятиях Пейдж. На следующий день в школе Амина видела их на парковке во время обеденного перерыва. Они были так увлечены разговором, что даже не стали выходить за территорию школы. Акил сидел на капоте универсала, а Пейдж стояла перед ним, держа его за руки, и слушала. Он наклонился к ней, и Амина отвернулась.

На следующий день Камала приготовила такой ужин, что просто пальчики оближешь! Она работала не покладая рук два дня кряду: сначала ее вдохновляла любовь к семье, а потом, в последние часы перед ужином, это чувство постепенно переросло в тревогу, потому что домой вернулся Томас, зашел к ней на кухню и стал что-то тихо рассказывать.

В результате любимые блюда всей семьи не удались. Идли, которые у Камалы всегда выходили легкими и воздушными, плавали в слишком подкопченном самбаре. У кокосового чатни появился странный резкий привкус. Манго ласси на десерт вышло слишком густым, но все покорно проглотили его до последней капли, как будто нутром чувствовали, что лучше отложить грядущий разговор на потом. Наконец Томас отодвинул стакан с ласси и произнес:

– Некоторое время тебе нельзя садиться за руль.

– Что? – нахмурился Акил. – А некоторое время – это долго?!

– Посмотрим.

– Посмотрим? А что я такого сделал?

– Ты ничего не сделал.

– А почему ты тогда меня наказываешь? – В ярости уставившись на отца, Акил откинулся на спинку стула, а родители переглянулись и застыли в замешательстве, не говоря ни слова. – Пап, нельзя просто так запретить, не объяснив почему! Скажи мне, что происходит, чтобы я знал, по каким правилам мы играем! Иначе это нечестно!

– Нам нужно провести дополнительные тесты, – наконец сказал Томас.

– Что? – Акил открыл рот и удивленно заморгал.

– Придется сделать дополнительные тесты в больнице на следующей неделе, – глубоко вздохнув, развел руками Томас. – Твой рисунок сна указывает на возможную подростковую нарколепсию.

Акил не сводил глаз с отца, побледнев как стена.

– Возможно, тебе потребуется лечение, – добавил Томас.