Самоволка

– А, давай, – махнул рукой тот и приложился к горлышку.

Это был, судя по всему, разведенный спирт. От первого глотка Степан поперхнулся, но быстро откашлялся и сделал еще пару глотков.

«Фронтовые сто грамм не помешают», – подумал он.

– Ну, пойдем смотреть потеху, – сказал Борщик. – Я уже и место в партере забронировал. Мы напрямую пешком двинем – так быстрее, а ты крути руль вдоль костров, там увидишь сигнальщиков – они покажут, как подняться на холмы. Наверху встретимся.

«Спиртовка» вперевалку поползла по бугристой почве, изувеченной танковыми траками. Действительно, вдоль пути стояли солдаты с факелами, направляя всю технику к подготовленному подъему, достаточно ровному и пологому, чтобы слабосильный спиртовой двигатель не захлебнулся.

С холмов открывался вид на утонувшую в сумраке равнину. Дирижабли ушли вперед и теперь кружили где-то за поселком кечвегов, проводя дальнюю разведку.

Степан осторожно вел машину вдоль растянувшихся редкой цепью механизированных подразделений. Путь еле-еле освещала единственная мерцающая фара. Наконец в ее луче мелькнула физиономия Борщика.

– Сюда! – Он помахал рукой.

«Спиртовка» скрипнула и остановилась.

– Сейчас начнется, – возбужденно потер ладони майор. – Моторчик не глуши, нам лучше не отставать от своих. Выступаем сразу после…

Он не договорил, потому что над позициями пронесся низкий вибрирующий рокот. Одновременно горизонт где-то слева расцвел желто-красным заревом, в небо взмыли десятки светящихся точек.

Почти сразу ударил второй залп, теперь с правой стороны, только звук был другой – резкий, рваный, словно грохот железного листа на ветру.

Светящиеся точки усеяли небо, плавно опускаясь и накрывая равнину огромным зонтиком. Впереди что-то ярко полыхнуло, затем еще и еще, и наконец вспышки соединились в сплошное огненное море. Оно то вспучивалось багровыми пузырями, то оседало, то взрывалось ослепительными фонтанами огненных брызг.

– Напалм, что ли? – пробормотал Степан.

– Огнеметчики работают, – отозвался Борщик. – А с другого фланга – артиллерия. Сегодня точно бьют, даже в своих ни разу не попали.

– Погоди, командир, еще не вечер, – ухмыльнулся кто-то из бойцов.

Пушечная пальба стихала, огненная лавина впереди успокаивалась.

Трудно было поверить, что там впереди кто-то мог уцелеть. Теперь следовало это проверить. Послышались крики:

– Выступаем! Отделение, вперед! Подъем!

Вдоль позиций неслись всадники – гвардейские офицеры поднимали сводные части в атаку.

– Ну, с Богом! – Борщик запрыгнул в кабину, его бойцы облепили «спиртовку» снаружи.

Медленно, словно нехотя, человеческая лавина выдвинулась навстречу огненной.

* * *

Линию наступления можно было определить по редкой цепочке огней – горели фары на технике, факелы, масляные фонари на повозках. Все накрыл желтоватый, подсвеченный огнями дымок. В воздухе стало тесно от звуков – тарахтения двигателей, конского ржания, криков, лязга и скрежета.

Степану было уже не страшно. За пятнадцать минут войска продвинулись на пару километров и достигли зоны, куда падали бомбы и снаряды. К этому времени обстрел окончательно прекратился. Стало видно, что никакого огненного моря нет, а есть лишь редкие опаленные участки, на которых кое-где продолжало веселиться пламя. Дышалось здесь труднее из-за едкого дыма.

Уже были видны очертания поселка кечвегов – со стороны он напоминал какой-то небольшой завод. По большому счету, он им и являлся. Там было гораздо больше огня и дыма, тем не менее стало ясно: артиллерия не смогла выжечь территорию полностью. Иллюзия сплошного огненного шквала сохранялась только на большом расстоянии.

Степан не знал, радоваться или огорчаться.

Окрестности постепенно заливал бледный «мертвячный» свет – над поселком вновь повисли дирижабли, с них методично сбрасывали осветительные снаряды.

Никакой дороги, конечно, не было, машина пересекала долину, подпрыгивая на камнях. У Степана уже онемели руки и взмокла спина, вести непослушную громыхающую «спиртовку» было чертовски тяжело.

– У тебя рации-то нет в машине? – спросил вдруг Борщик.

Степан покачал головой, не отвлекаясь от руля.

– Жалко. Послушать бы, что говорят передовые отряды. Ты слышишь стрельбу?

– Нет.

– И я – нет. А пора бы. Где противник, я вас спрашиваю?

Степан не знал, где противник. И никакой стрельбы ему не хотелось. «Надо было, – размышлял он, – потихоньку пристроиться за спинами наступающих, без этого майора, без пехоты на кузове. Был бы сейчас свободный человек…»

– Видал, карты раздали? – Борщик зашуршал какой-то бумагой.

Степан быстро глянул, увидев какую-то бесформенную фигуру, поделенную красными линиями на секторы.

– Карта, называется! Инструкция «Как порезать блин без помощи специалиста», – негодовал майор. – Ни одного ориентира! Гвардейские штабники нарисовали. Гребаные казаки-разбойники! Как наступать? Мы с такой организацией друг друга перестреляем к хренам…

За стеклами кабины что-то полыхнуло, «спиртовка» подпрыгнула и едва не завалилась набок.