Самозванец

– У вас можно купить какой-нибудь еды? – спросил я.

– А ты кто таков и как здесь очутился?

– Проезжий, остановился у вашего соседа, – слегка слукавил я, чтобы не ссылаться на непутевого Павла.

– И чего тебе нужно? – продолжила допрос Лесовичка, так и не выходя из избы.

– Еда нужна, масло, хлеб, можно курицу.

– Нету у меня ничего, сама впроголодь живу, – сердито сказала женщина.

– Я хорошо заплачу, – посулил я, почувствовав в голосе Лесовички некоторую неуверенность.

– Сколько? – быстро спросила она.

– Три московки.

– Пять за курицу, за хлеб и молоко отдельно.

– За все пять, и еще масло. Не хочешь, пойду дальше.

– Шесть! – сказала она, выглядывая в дверную щель. – Только из уважения!

– Пять московок и полушка, – твердо сказал я, чтобы излишней сговорчивостью не дать ей нового повода к торгу.

– Жди, – сказала хозяйка и плотно захлопнула дверь.

Как я и предвидел, деньги всегда деньги, даже в глухой деревне. Лесовичка не только продала мне все, что я просил, но самолично зарезала и ощипала курицу. Впрочем, думаю, для того, чтобы оставить себе пух и перо. Баба, Павел был прав, оказалась на редкость жадная.

Нагруженный припасами, я вернулся к своему тунеядцу и застал его крепко спящим под овчинным тулупом.

– Эй, Павел, – позвал я, – есть будешь?

Храп под овчиной тотчас прекратился и показался любопытный глаз.

– Шутишь или правда что достал?

– Вставай, нужно курицу сварить.

– Нет, так мы не договаривались, – расслабленно казал он, – я думал, уже все готово!

Я подумал, что зря связался с таким лодырем. Конечно, художественная натура – это хорошо, но в лес-то идти все равно придется. Однако решил просмотреть, чем, в конце концов, все это кончится, и начал разбираться в нехитром крестьянском хозяйстве. Пока я разводил в печи огонь, хозяин искусно изображал крепко спящего человека, но когда вода в котелке закипела, и пленительный аромат варящейся курицы распространился по избе, не выдержал и сел на лавке.

– Давненько я скоромного не ел, – грустно сказал он. – А сегодня не постный день?

– Постный, так что можешь спать дальше.

– Ничего, буду в церкви, заодно покаюсь, – пообещал он.

– Как знаешь.

– А винца курного у тебя нет?

Винца у меня не было, так что удовлетворился он всего лишь едой. Однако удовлетворился сполна. После нашего нехитрого обеда в доме опять не осталось ни одной крошки съестного. Зато до ночи мы дружно спали на очень сытые желудки.

Глава 8

Воробьиные ночи еще не наступили, но темнело уже так поздно, что нам пришлось выйти из деревни в начале одиннадцатого. Павел вел себя вполне адекватно, не ныл и не засыпал на ходу. Чтобы не светиться перед деревней, мы сделали крюк и выкошенными лугами довольно быстро дошли до леса. Тут мой чичероне предложил сделать привал и дождаться полной темноты. Ему, как проводнику, было виднее, и мы засели в кустах, ожидая часа «Икс».

Вечер был не по-летнему холодный. С северо-востока пришел циклон, весь день, пока мы спали, моросил дождь. К вечеру он кончился, но стало реально холодно, что очень ощущалось, особенно после последних теплых дней. Я был одет в свой межсезонный камзол, а Павел отправился в лес в том, в чем ходил днем: льняной домотканой рубахе, коротких портках и босиком. Единственной теплой вещью у него оказалась бесформенная войлочная шляпа, когда-то щеголеватая, но давно потерявшая всякую форму.

– Тебе не холодно? – задал я риторический вопрос, когда мы уселись на мокрой траве в мокрых кустах.

– Ничего, сейчас же лето, – успокоил он меня.

Лето, оно конечно, лето, но меня пробирало даже сквозь толстое шерстяное сукно.

Он же вполне комфортно растянулся на земле и, как мне показалось, собрался соснуть.

– Павел, а тебе не скучно жить? – спросил я, чтобы хоть как-то отвлечь его от такого глубокого отдыха.

– Чего? – сонно переспросил он, протяжно зевая.

– Жить тебе не скучно?

– Когда скучать-то, – удивился Павел, – времени ни на что не хватает. Утром проснулся, а там, глядишь, уже и спать пора.

Такому насыщенному ритму жизни можно было только позавидовать.

– А ты когда-нибудь работал?

– Как же не работать, с малолетства в трудах, продохнуть некогда. Ты бы мне не мешал разговорами, сам отдохни часок-другой.

– А мне кажется, нам уже идти пора, погляди, совсем темно стало.

– Думаешь? – с сомнением протянул Павел. – А то давай, что ли, завтра сходим. Куда спешить?

– Нет, пойдем мы сегодня, так что вставай. Чем быстрее дело сделаем, тем раньше получишь красную шапку и сапоги.

– Тоже красные! – напомнил он.

– Это как обещано.

Павел тяжело вздохнул, встал, отряхнулся, как мокрая курица, и не спеша пошел вдоль кромки леса.

Я двинулся следом, стараясь идти как можно осторожнее. Трава тут была выше пояса, мокрая, так что скоро я промок насквозь и начал мерзнуть. Павел между тем шел легко, шлепая по встречающимся лужам босыми ногами.

– Скоро уже? – не выдержал я.

– Нет, нам нужно лес обойти, а то как мы в гнилую балку попадем!

– Ладно, тогда пошли быстрее.