Самозванец

– Вот что я тебе скажу, Вестмайер, – вмешался Биндер, – у меня имеется план, который устроит всех. Скажите, фрейлейн, имеется здесь окно, выходящее на улицу?

– Ну конечно, вот в той комнате, то самое, из которого я смотрела на вас, когда вы подходили.

– Чья это комната?

– Ничья, жилец оттуда уехал, а нового пока нет.

– Так вот. Как только его величество придет сегодня, вы поставите на подоконник этого окна зажженную свечу. Вестмайер с половины восьмого будет гулять по противоположной стороне переулочка, заметив огонь в окне, войдет в дом и постучит в вашу дверь, вы сделаете вид, что испугались и предложите его величеству спрятаться за занавеской кровати, причем скажете, что пришел ваш двоюродный брат, и пообещаете живо спровадить его. Тибурций сядет на стул, расскажет вам историю с Лахнером, изложит все обстоятельства дела и сообщит, что завтра утром он будет просить аудиенцию у императора. Наверное, его величество, выслушав из своего тайника всю эту историю, распорядится у себя во дворце, чтобы Вестмайера пропустили. Впрочем, вы, фрейлейн, можете даже попросить его об этом, и его величество, наверное, не откажет вам.

– Ты прав, дружище! – восторженно воскликнул Вестмайер.

– Мне тоже кажется, что так надо сделать, – задумчиво сказала Лизетта. – Ведь император очень вспыльчив, может рассердиться, зачем стало известно, что он посещает меня, и тогда ничего и слушать не станет.

– Ну так решено! – воскликнул экспансивный Вестмайер. – Так и будет! А теперь позволь тебя обнять, добрая душа, Лизетта, и идем, друзья!

Он бурно обнял Лизетту и вышел с приятелями из ее комнаты, еще раз напомнив молодой женщине, что она должна сделать и как должна вести себя.

– Сколько времени имеется в вашем распоряжении? – спросил Тибурций у друзей.

– Часов до семи мы свободны, – ответил Биндер.

– Отлично! А не соблаговолите ли вы вспомнить, что мы со вчерашнего дня ничего не ели?

– И то правда, – ответил Ниммерфоль. – Да до того ли было нам, чтобы думать о еде? Но теперь, когда ты напомнил, у меня под ложечкой так и засосало…

– Так вот, у меня еще остались деньги от вчерашнего. Пойдем сейчас в ближайший кабачок и поужинаем!

Предложение было принято не без удовольствия, и приятели направились в трактир под вывеской «Собрание любви», где заняли отдельную комнату.

Там они просидели за едой, питьем и разговорами до половины седьмого, когда Ниммерфоль и Биндер вынуждены были уйти. Было решено, что после исполнения задуманного плана Тибурций снова побывает у Лизетты, узнает от нее, что сказал ей император, и сообщит об узнанном приятелям. Сделать последнее было решено следующим образом: Ниммерфоль будет держать окно своей комнаты открытым, а Вестмайер проберется пустырем и кинет в окно записку, в которую вложит кусок хлебного мякиша: это придает вес и не делает шума.

Так и порешив, приятели разошлись.

Вестмайер отправился в переулочек, где жила Лизетта, и принялся ходить там по противоположной стороне.

Ему пришлось прождать с полчаса, пока в окне загорелся желанный огонек. Походив еще минут пять, Тибурций решительно двинулся к Лизетте.

Женщина, отворившая ему дверь дома, не хотела было впустить его, но Вестмайер, не говоря ни слова, рванул дверь к себе, отбросил старуху в сторону и направился по коридору к двери комнаты Лизетты.

Он постучал в дверь, никто ему не ответил.

Вестмайер постучал сильнее.

– Кто там? – после некоторой паузы отозвался голос Лизетты.

– Это я, твой двоюродный брат Тибурций. Открой, Лизетта!

– Да я не одна, я уже сплю!

– Ну вот глупости! Что за церемонии между родственниками!

– Что ты вздумал прийти так поздно? Приходи завтра!

– Открой, Лизетта! Ты знаешь, я с детства привык делиться с тобой всякими горестями, а у меня сейчас страшное горе. Открой мне!

За дверью послышалось какое-то шушуканье, тихий смех Лизетты, чье-то недовольное, но подавленное ворчание. Затем Лизетта подбежала к двери, открыла ее и впустила Вестмайера, говоря:

– Ну уж входи, полуночник!

Она была в ночной сорочке, и ее полуголые плечи прикрывал наброшенный на скорую руку платок.

– Ну в чем дело? – сказала она, садясь на стул около стола. – Да говори скорее, я спать хочу!

– Ах, Лизетта, у меня гибнет лучший друг, и я не могу спасти его!

– То есть как это «гибнет»?

– Его приговорили к повешению!

– Значит, заслужил!

– Нет, он невиновен!

– Ну вот еще! Это просто твое воображение!

– Какое там воображение! У меня в руках имеются все доказательства как вещественные, так и документальные!

– Отчего же ты не представишь их судьям?

– Бесполезно! Суд уже состоялся, да и дело очень темное: друга хотят обвинить во что бы то ни стало!

– Так ты обратился бы к императрице!

– Я пробовал сегодня обратиться к ее величеству, но меня не пустили.

– Почему?

– Потому что надо было взять пропуск в канцелярии, а я не знал этого. И беда в том, что следующий приемный день будет уже после казни!

– Так отчего же ты не обратишься к императору Иосифу?