Самозванка

Кол улыбается. Его глаза радостно светятся, по лицу сквозь синюю пудру бежит тоненькая струйка пота. Интересно, он впервые вот так прокрадывается в собственном доме?

– У нас еще есть время? – шепчу я.

Он кивает:

– Если Яндре скажет, что мы сбежали вместе, никто не станет нас искать.

– Ах да. Точно. – На это у Рафи точно нашлась бы шутка.

У меня же ничего нет.

– Прости, – смущенно произносит Кол.

В эту секунду я вспоминаю одну из знаменитых реплик Рафи:

– Если бы меня заботила людская молва, обо мне стали бы сплетничать еще больше.

Пародия выходит идеальной, даже устало приподнятая бровь удается на ура. Но Кол лишь хмурится, а потом подводит меня к следующей двери.

Спустя несколько минут мы бежим вдоль каменной стены старого здания. Пройдя сканер сетчатки глаза, Кол бросает фальшфайер на пол и тушит его каблуком. Дальше он ведет меня по темному коридору в оружейную комнату.

Я подхожу к контейнеру, где хранится вибронож, и опускаюсь перед ним на колени. Довольно быстро нахожу на нем нужную точку – на дне, под самым ножом.

От нажатия зарядное устройство оживает и магнитами прилипает к футляру. Обнаружив нож, оно приступает к зарядному циклу: начинает часто и слабо пульсировать.

– И как эта штука работает? – спрашивает Кол.

Я поднимаюсь и поворачиваюсь к нему лицом.

– Как только нож зарядится, он сможет сам освободиться. А после мы вскроем им контейнер с твоим луком.

– Я так понимаю, будет шумно?

– Как если бы разорвалась бомба. – Я пожимаю плечами. – Но ты сам сказал, что сюда никто не спускается.

– Почти никогда. – Он окидывает свой лук жадным взглядом. – Сколько на это уйдет времени?

– На полную подзарядку? День или около того. Завтра ночью мы вернемся сюда и высвободим нож – если он, конечно, до сих пор работает.

Кол подходит ближе, рассматривая армированное стекло.

Я раскрываю над ножом ладонь и пальцами делаю жест «иди ко мне» – средний и безымянный пальцы свожу вместе, остальные растопыриваю.

Мгновение ничего не происходит. А после на рукояти ножа загорается слабая красная полоска.

– Видишь? Он так и хочет прыгнуть ко мне в руку. Но ему не хватает заряда.

– И он сможет прорезать армированное стекло?

– Как бисквитный торт, – довольно ухмыляюсь я.

– Ну хорошо, – говорит он. – И все же кое-чего ты мне недоговариваешь.

Мое внимание мигом переключается с ножа на его слова. Он впивается в меня пристальным взглядом темных глаз.

– О чем ты? – я перехожу на шутливый тон Рафи.

– Что-то не так. Это не ты.

Разумеется. Настоящая Рафи не стала бы бросать мировую общественность ради помощи в краже охотничьего лука. Не стала бы весь вечер общаться только с одним парнем, когда можно очаровать тысячи гостей. И уж точно не стала бы стоять здесь и объяснять принцип работы виброножа.

Колу известно, что я – это не она.

В голове проносится план побега – ударить его ребром открытой ладони в висок. Затем каким-то образом разбить футляр и сбежать с виброножом и зарядкой. Вечеринка наверху поможет мне на несколько часов затаиться.

И все же почему Кол обвиняет меня здесь, где никто не сможет ему помочь?

Он ждет от меня какого-то ответа. У Рафии бы он обязательно нашелся.

Но не у меня.

– Теперь я понимаю, – говорит он, – что в сети твое поведение избалованного ребенка – не более чем шутка. Ты просто насмехаешься над людьми вроде нас.

Мое бешено колотящееся сердце понемногу успокаивается.

– Довольно забавно, – отвечаю я, – насмехаться над испорченными детишками.

– Тогда почему ты здесь? Наверху сотни аэрокамер, только и ждущих этого, а ты ведешь себя иначе. Что изменилось, Рафия?

Скажи что-нибудь. Скажи что-нибудь.

Я касаюсь своего сирано, надеясь услышать от него хоть что-то полезное.

«Кол Палафокс. Старший сын правящей семьи Виктории».

Эта дурацкая машина решила, что я забыла его имя. Голос моего отца издевается надо мной.

– Почему моя мать заперла мой лук? – продолжает расспрашивать Кол. – Она боится тебя?

– Да, – отвечаю я, радуясь тому, что смогла все-таки что-то произнести.

Но он ждет от меня большего. И наконец я вижу выход. Дабы он не раскрыл мою главную тайну, надо предложить ему тайну поменьше.

– Только твоя мать не должна знать о том, что я тебе рассказала. – Вся моя тревога отражается в голосе.

– Рассказала что?

– Я здесь заложница.

Кол никак не реагирует. Словно и не знает такого слова.

– Я пленница, – продолжаю я. – Гарантия того, что войска моего отца не захватят руины.

В сумраке комнаты раздается его неуверенный голос:

– И моя мать согласилась на такое?

Меня охватывает странный порыв защитить Арибеллу.

– Ей тоже это не нравится, Кол. И она пообещала не причинять мне вреда.

С его губ слетает горький смешок:

– Как мило с твоей стороны. А еще она все время твердит, якобы мы отличаемся от остальных правящих семей. Я не могу ей верить!

У него такой сердитый взгляд, будто он прямо сейчас сорвется с места, взбежит по лестнице и схлестнется с Арибеллой. И для меня это противостояние может закончиться сотней разных, но непременно неверных исходов.

Я хватаю его за руку.