Самозванка

– А ключи от квартиры, где деньги лежат, ему не нужны? – не удержалось язвительное высочество, игнорируя протягиваемый свиток.

Де Брюэ чуть заметно усмехнулся.

– Нет… – растерянно замотал головой вояка. – По этому поводу никаких приказов я не получал.

Наступило молчание. Златка с интересом разглядывала парламентера, машинально теребя за холку пожирателя туфель. Его сообщница виновато выглядывала из-за спинки дивана.

– Так что мне передать его превосходительству? – осмелился напомнить о себе лейтенант-колонель.

– Передайте ему пламенный привет!

Крылатая фраза из исторической комедии прыгнула на язык помимо воли. Де Брюэ укоризненно покачал головой – протокол есть протокол. Тем более когда речь идет о войне. Потому и поспешил вмешаться:

– Ее высочество благодарит господина генерала за проявление доброй воли, но, к ее глубочайшему сожалению, вынуждена отказаться от предложенных условий мирного договора. Прииски Лысой горы находятся под защитой Заморья согласно договору концессии с народом оджубеев. Притязания Британии на эту территорию она считает необоснованными. Более того, с точки зрения ее высочества, они противоречат всем нормам международной практики касательно освоения новых земель.

Златка благодарно кивнула головой своему премьер-министру – именно это она и сказала. Только другими словами.

– Этот вопрос вне пределов моих полномочий. – Ответ прозвучал в лучших традициях бюрократии. – Мне приказано передать ультиматум. Нотами протеста занимается министерство иностранных дел… – Победно усмехнувшись, лейтенант-колонель сделал шаг вперед и вновь протянул свиток.

Раздался сдвоенный рык: Улках и Ирга (так звали суку мастиффа) синхронно приподняли губы в угрожающем оскале. Карри (кобель), едва дернувшись, обиженно затих под вцепившимися в холку коготками.

– Сидеть! – Грозный окрик усадил двоих. Ирга, плотоядно облизываясь, спряталась за софу, оставив в пределах видимости лишь горящие глаза да черную пуговку носа; подполковник испуганно опустился на ближайший стул. – Это я не вам, – раздраженно махнула рукой Златка. Незадачливый парламентер суетливо вскочил, смущенно оправляя камзол. Отбарабанив по столу замысловатую дробь, она мило улыбнулась: – Не в русских традициях вести беседы, не накормив дорогого гостя. Приглашаю вас, господин лейтенант-колонель, составить мне компанию за обедом… – и, не вслушиваясь в изъявления благодарности, тихо прошептала: – Улках, подготовь спецназ.

Обед прошел в светской болтовне. Ни слова о делах. На полигон отправились в разных каретах – Златке не терпелось получить доклад от своего премьер-министра. Де Брюэ уложился в несколько фраз:

– Колонель Хэнкок – командир королевской пехоты – редкостный болван. Как и его протеже, едущий за нами следом. Но, что хуже всего, ни тот, ни другой не входят в партию ваших поклонников, мадемуазель Утренний Цветок.

Наедине он иногда позволял себе называть ее полюбившимся прозвищем. В устах элегантного француза это звучало как изысканный комплимент.

– Значит, комендант гарнизона здесь нас переиграл. – Златка не спрашивала, размышляла вслух, отдавая дань генералу Пейджу. – А что губернатор?

– Под ним самим кресло шатается… И есть еще одно неприятное известие – арестован королевский сборщик налогов.

Это был удар ниже пояса. Метрополия, высасывая из колоний последние соки, облагала драконовской пошлиной любые товары, приходящие в портовый Бостон. Обходные пути не отличались особыми изысками: либо контрабанда, либо подкуп королевского сборщика.

– Ну что ж… – с угрозой протянула девушка. – Они сами не оставили нам выбора. Денис Иванович оказался прав – чем раньше начнется война за независимость, тем лучше.

Де Брюэ молча кивнул в ответ – слов не требовалось. Приглашения на заседание Континентального конгресса были отправлены. От некоторых влиятельных плантаторов и членов законодательных собраний уже получены согласия. И не просто согласия – благожелательные отзывы и уверения в поддержке. Единственное, в чем ошибся гость из иной эпохи, так это в предполагаемой роли Джорджа Вашингтона. Сказался стереотип мышления. Будущий президент США сегодня был лишь одним из многих.

Предпринимались и другие шаги. Воззвания, листовки и статьи в газетах. Набор бездельников, готовых драть глотки на митингах за пару медяков в день. Ядовитые памфлеты, в коих правда и вымысел переплетались с иезуитской изощренностью. Прямой подкуп, льстивые обещания и завуалированные угрозы. В ход шло все. Изобретенный рекламщиками от политики «белый шум» стоял во главе угла. Против технологий грязного пиара будущего у нынешних обитателей иммунитета не было. Знаменитое Бостонское чаепитие, с которого и началась война за независимость, на фоне готовящихся акций выглядело невинной забавой.