Самый бесполезный мутант (СИ)

– Я почти не шевелилась. Ни руками, ни ногами, как парализованная, хотя вроде бы на обычный паралич не похоже было. Ещё судороги были… Я теперь думаю, это так проявлялась моя мутация тогда. Мама сумела поставить меня на ноги… Мама была замечательная. Мне с ней повезло.

– Ещё больше повезло, что при всех этих обследованиях не обнаружили, что ты мутант.

– Ну, вообще потом врачи стали проявлять ко мне слишком уж много интереса, маму это встревожило. Очень кстати нам понадобилось переехать в Клирфилд, к бабушке… Бабушка тоже была замечательная, жаль, что я её знала так недолго. Она всю жизнь проработала преподавателем в колледже и увлекалась этнографией, собрала уникальную коллекцию книг, я не вылезала из её личной библиотеки. Несправедливо, что у таких людей случается рак…

– Рак - это вообще очень несправедливо, - вздохнула Санни, - у кого угодно.

– Ну, долгое время в моей жизни всё было совершенно чудесно, а потом вот, началась чёрная полоса. Я многого не понимала… У бабушки ведь была ещё одна дочь, тётя Лора. И они с дядей жили там же, в Клирфилде. А ухаживать за бабушкой приехала мама, тётя только пару раз навестила… Пару раз за почти год.

– Увы, бывает так, - Магда придирчиво пересматривала переводные татуировки, на предмет, которой украсить своё предплечье, - у нас в общем и целом довольно дружная семья, но есть такие её члены, с которыми мы не виделись много лет и надеемся не видеться и дальше…

Тамара взвесила на ладони массивный голубой кристалл с миниатюрной крышечкой.

– А потом маму сбила машина. Какой-то пьяный, удиравший от полиции… Она пролежала в коме два дня и умерла. Последнее, что я от неё слышала, было «Не садись за математику, пока я не вернусь, сделаем вместе». Я понимала, что много вещей не возьмёшь, и не нужно, но вот, взяла две бесполезные в дороге вещи - эту матрёшку и флакончик маминых духов. Когда становится совсем одиноко и тоскливо, я немного пшикаю ими на подушку, или на руки, это не даст ощущения, что мама снова рядом, но это напоминает о лучших минутах с нею. Так мало осталось… Не знаю, что буду делать, когда кончатся.

– Думаю, мы найдём новый флакончик, - Керк погладил маленькую матрёшку по голове, - удивительно… Кому-то с приёмной матерью повезло больше, чем многим - с родной.

– Ну, это нормально, - пожала плечами Санни, - когда детей усыновляют - это всё же более серьёзный, обдуманный шаг, чем рождение родных, что иногда чистая физиология… Хотя про своих так не могу сказать. Я была любимым и желанным ребёнком. Мама показывала мне дневник своей беременности, это даже, на мой взгляд, перебор… Надеюсь, теперь они с отчимом заведут общего сына. Они ведь на самом деле оба хотят. Но отчим странный человек, всё время переживал, по силам ли им будет поднять двоих детей…

– Я тоже желанная, - Мина в очередной раз стёрла ватным диском нарисованное на веках и плюнула на попытки овладеть недоступным ей искусством, - ну, понятно - после Бадди… И они даже очень рады, что я не мальчик, что не приходится вспоминать, сравнивать… То есть, всё равно сравнивают, конечно, но это уже не так.

– Ой, ну к чёрту, о родне говорить, - усмехнулся Керк, - кто как, а я классическое дитя залёта, например. И на что спорим, узнай они - папаша стал бы утверждать, что я не от него. Благо, я на него мало похож, в основном на материну родню.

– У моих бы не прошло, - Мина сосредоточенно, напряжённо вела контурным карандашом по губе, - я похожа на бабушку по отцу. Такой же нос, и овал лица… овальный, в самом деле…

– Ты чего там делаешь? - вскинулась Магда, - ты зачем этот карандаш взяла? У тебя губы и так узкие, ты их сейчас в ниточку заузишь. Бери вон тот, и веди по краю контура губ, вот тут, рядом. Далеко не бери, это смотрится тупо…

– Не учи рыбу танцевать, - Мина смочила лосьоном очередной ватный диск.

Керк вложил собранную матрёшку в ладони Тамары.

– Очень классная штука. Наверное, это очень успокаивает, собирать и разбирать её.

– Пожалуй, да… Мама говорила, что матрёшка - это очень символично. Это образ того, что в каждом из нас содержатся наши потомки - дети, внуки, правнуки… И что мы сами такие матрёшки, мы иногда не знаем, что обнаружим в себе завтра, какие качества и таланты…

– Да, замечательный символ. А ты можешь что-нибудь сказать на русском?

– Я была маленьким ребёнком, к тому же очень больным. Так что мало что запомнила. Но потом немного учила по книжкам… - Тамара облизнула губы и старательно выговорила: - «Ты очень хороший и добрый парень».

– Ух ты! Ничего не понял, но звучит круто!

Три домика имели общий двор, перегороженный комплексом турников и какой-то хозпостройкой, сейчас закрытой на огромный увесистый замок. Насколько понял Керк, там хранились лыжи и сноуборды, в летний период, естественно, никому не требующиеся. За деревьями, между которых вилась широкая тропинка, виднелась следующая группа домиков, а чуть дальше - корпус. Там, в корпусе, располагалась и столовая, но, конечно, у всех туристов была какая-нибудь еда с собой.

– Хей! Ты же Дуглас, да?

Керк обернулся.