Самый большой подонок

Я представил, что у меня на плечах посмеивающийся над моей немощью Вольдемар, и, вложив в рывок всю быструю, взрывную, скоростную силу, выскочил из смрадной дыры действительно как лёгкий прыгучий кузнечик, приведя противника в неописуемое замешательство. И не просто выскочил, но взлетел над землей победной пробкой из бутылки шампанского. Уже в полёте я выбил фамильную людоедскую вилку из рук волосатой гориллы, не ожидавшей от меня подобной реактивной прыти. Приземлившись на обе ноги, я в развитие успеха нанес Глуту боковой удар левой, отбросивший его к поленнице.

Не теряя времени, подобрал с земли оружие людоеда. Но я не собирался нарушать зарок вырубить Глута только одними руками и ногами, просто мне предстояла сверхурочная работа.

Я резко повернулся лицом к дыре. Оттуда выползало такое…

Нет, невозможно в человеческих терминах описать это тошнотворное нечто. Оно выдавливалось из дыры как зубная паста из тюбика. Вид его подавлял, угнетал, повергал в депрессию. Я ощутил плотную волну нечеловеческой злобы, исходящую от бесформенной головы (?), сравнить которую можно было разве что с кучей свежеиспечённого дерьма, где копошатся белые, как корни сорняка осота, червяки. Всякий нормальный человек сразу понял бы, что должен убить эту тварь, убить как можно быстрее, убить, как это ни кощунственно прозвучит, просто так, беспричинно, без минимальной мотивировки. Убить потому, что она – нелюдь, и надо прикончить её, иначе она так же беспричинно укокошит тебя. А в том, что подобная омерзительная тварь изначально запрограммирована на убийство, я ни секунды не сомневался.

Ухватив вилку за самый конец обеими руками, я всадил её в бесформенную массу. Послышался громкий неаппетитный звук – такой получается, когда колесо автомобиля наезжает на пересекающую бетонное шоссе большую зелёную жабу, вроде той, что напугала нас с Шефом и Эдуардом в комнате инструктажа. Из лопнувшего тела нелюди повалило отвратительное зловоние – будто я проколол не живой организм, а некий бурдюк, в котором содержались образцы самых гнусных запахов, собранные со всех уголков Вселенной.

Но обращать внимание на такие пустяки было недосуг: пересчитав носом поленья и при этом частично развалив поленницу, Глут готовил новую атаку. Он сделал то, от чего отказался я: вооружился поленом. Мне пришлось драться с Глутом, боковым зрением наблюдая за опадающим, как проткнутая «колбаса» аэростата, туловищем нелюди, которое медленно втягивалось назад в дыру.