Самый большой подонок

После нескольких пристрелочных «выстрелов» я перебил носком «свинокола» правый лучезапястный сустав Глута. Сделать это было непросто. Предплечье человека обладает высокой степенью подвижности и незначительной массой, из-за чего почти не оказывает сопротивления удару. Легче переломить ногу слону, прочно опирающуюся на землю, чем безопорно «висящее» в пространстве лёгкое человеческое предплечье. Вот так же трудно перерубить мечом подброшенный в воздух шёлковый платок. Поэтому скорость проведения удара играет в подобных случаях решающую роль. Я вывел из строя правое предплечье Глута – следовательно, размялся, и быстрота моих ударов вышла на расчётную. Теперь выключить людоеда было делом техники.

Ударами «свиноколов» я перебил ему большие берцовые кости на каждой ноге, затем поставил жирную точку в схватке, выведя из строя левую руку Глута.

Пока он извивался на земле как червяк, судорожно хватая воздух, я подскочил к дыре и прикрыл её крест-накрест длинными поленьями. Каким-то волшебным образом это до поры до времени удержит обитающую под землей нечисть от выхода на поверхность. Удивительно, но поднимавшаяся из дыры зловоние тут же исчезло.

Обезопасив себя от второго пришествия гада из Преисподней, я направился к несгораемому шкафу. Покрутив штурвал, распахнул дверцу. К счастью, жуткий сейф был пуст. Я подтащил стонущего Глута к его патентованной скороварке и запихнул внутрь.

Глут представлял собой жалкое зрелище. Его скрючившееся в тесной скороварке жирное тело покрылось липкой испариной, источавшей острый запах изовалериановой кислоты – верной спутницы элементарного страха. Сейф имел высокий комингс, и как ни пытался обезноженный и обезрученный Глут выкатиться на землю, пока я собирал дрова, ничего у него не вышло. Я понимал, что поступаю подло, гадко, мерзко, но уже не мог остановиться. Глут безжалостно умерщвлял людей в чудо-скороварке – пусть теперь испытает на своей шерстистой шкуре, что чувствует приготовляемое на пару живое жаркое.

– Эй, Лохмач! – зарыдал вдруг Глут как ребёнок. – Отпусти меня, а? Ты ведь пропадёшь тут без проводника. А я могу тебе помочь.

– Ещё два полешка – и пипец! – передразнил я его, заканчивая укладку дров под скороваркой.

– Ты остроумный парень, – заискивающе продолжал Глут. – Ты мне сразу понравился. Выпусти меня, а?

Если бы у негодяя были целы руки и ноги, он ползал бы сейчас на четвереньках и лизал мои «свиноколы». А может, и задницу.

– Не бойся: шкаф несгораемый, – успокоил я Глута, доставая наши знаменитые спички.