Самый чувственный год

— Я знаю, чего хотела Кэтрин, но не могу там жить. Просто не могу. — Я качаю головой. — И хочу, чтобы Эдвард смог сохранить его.

Мистер Макалистер молчит, мое сердце бешено колотится в груди. О чем думает этот человек? Почему молчит?

— Кэтрин была замечательной женщиной, мисс Эванс. Одна из самых замечательных женщин, которых я когда-либо встречал. И похоже, она также была кем-то вроде прорицательницы. — Он что-то достает из ящика стола. Письмо! И он протягивает его мне. — Я оставлю тебя, пока ты будешь читать его.

Он встает из-за стола и, проходя мимо, нежно кладет руку мне на плечо.

— Не торопись.

Он уходит, тишина становится такой тяжелой. Я открываю конверт, достаю письмо. Глубоко вздохнув, начинаю читать:

Моя драгоценная Саммер,

Я знаю, ты напугана. В тот день, когда я встретила тебя, за этой наглой улыбкой и жестким отношением я увидела испуганную маленькую девочку, отчаянно желающую быть любимой и все равно боящуюся этого.

Мне следовало вмешаться много лет назад, когда я увидела магию, возникшую между тобой и Эдвардом. Это напомнило мне о том, что было у меня с Беном, упокой, Господи, его душу.

Мы были вместе десять лет, прежде чем жизнь жестоко отняла его у меня, и да, это больно. Но разве я выбрала бы другое?

Предпочла бы не любить его и быть любимой в ответ? Никогда за миллион лет.

Правда в том, что идти по жизни в одиночестве вполне безопасно и может уберечь сердце от боли, но тогда твое сердце никогда не почувствует себя наполненным или удовлетворенным.

Ты всегда будешь искать очередного приключения, Саммер, пока не поймешь, что твое приключение — Эдвард.

Открой ему свое сердце. Впусти его. А он, в свою очередь, подарит тебе величайшее приключение.

Снова сделай Гленробин настоящим домом. Наполни его детьми, собаками, всем, чего пожелает твое сердце. Но прежде всего наполни его любовью и смехом, найди свое истинное счастье, моя дерзкая девочка. Ты заслуживаешь этого.

С любовью,

Целую,

Бабушка.

Я прижимаю руку к дрожащим губам, слезы текут по щекам. Я чувствую, что она находится в комнате со мной, ее глаза мягкие и искренние, но в то же время жесткие и суровые.

О, боже, Кэтрин!

Я смотрю на бумагу, слова расплываются. Я гордилась тем, что, не опасаясь, иду по жизни в одиночку, бросаясь из одного приключения в другое, в поисках счастья, всегда недосягаемого.

Зато в объятиях Эдварда у меня есть все, что предсказывала Кэтрин. Счастье, довольство, любовь.

А я все это бросила ему назад. Из страха. А ведь он решился открыть мне свое сердце.

— О, боже, Эдвард!..

Я вскакиваю. Мне срочно нужно добраться до него. Добраться сейчас.

Пожалуйста, пусть не будет слишком поздно!

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Эдвард

— Она там, Чарльз? — Я прохожу через его приемную, прерывая разговор, который он ведет с секретаршей.

— Что? Да. — Его глаза расширяются от удивления. — На твоем месте я бы подождал, — говорит Чарльз.

Я устал ждать.

— Извини, Чарльз, но я…

Тяжелая дубовая дверь распахивается, чуть не стукнув меня.

— Эдвард! — Она стоит передо мной, бледная, измученная.

Я вхожу в кабинет, захлопываю дверь.

— Нам нужно поговорить!

— Ты здесь! Почему?

— Я решил отказаться от моей части дома. Подарить ее тебе. Этот дом принадлежит тебе. А я хочу двигаться дальше.

— Я должна извиниться перед тобой за тот вечер, — тихо говорит она.

— Не извиняйся. Это моя вина. Мне не хватило терпения, я подталкивал тебя к тому, к чему ты была не готова.

— Может быть, меня стоило подтолкнуть.

— Мне не следовало ничего этого говорить. Я не должен был. Подожди. — Я замираю. — Что ты сказала?

— Я сказала, — она подходит ближе ко мне, ее глаза насторожены, от волнения она кусает губы, — что, возможно, меня стоило подтолкнуть, потому что я оказалась ужасной трусихой. Ты признался мне в любви, а я из страха скрывала от тебя мои чувства. Вела себя не лучше твоей матери, о чем глубоко сожалею.

Я не могу дышать. И не могу поверить. О чем она говорит?

— Я так боюсь, что уже слишком поздно. Я причинила тебе столько боли. — Ее глаза полны слез, они вот-вот польются. — Прости за то, что я бросила тебе твою любовь в ответ, не верила в тебя. И мне жаль, что я не была честна с тобой и недостаточно смела, чтобы признаться, что люблю тебя, Эдвард. Пожалуйста, прости меня!

Мое сердце стучит так, что едва не выпрыгивает.

— Я прощу тебя при одном условии.

— Каком?

— Скажи мне это еще раз.

— Что?

— Сама знаешь. — Я хватаю ее и притягиваю к себе.

Она смеется счастливым смехом.

— Я люблю тебя, Эдвард! Я люблю тебя! Я люблю тебя!

Я целую ее. Страстно и нежно.

— И я люблю тебя, принцесса!

На ее глаза в очередной раз набежали слезы.

— Вряд ли Кэтрин удалось бы подготовить мое очередное приключение еще лучше.

— И мое.

Она наклоняет голову и улыбается.

— Приятели по путешествию?

— Я предпочитаю термин «муж и жена».

— Договорились.

Она скрепляет свое обещание и наш восторг поцелуем.

Где-то наверху нам улыбается Кэтрин с бокалом хереса в руке, произнося тост за свое величайшее достижение. И я не сомневаюсь в будущем, которое она нарисовала. Ни на одну-единственную секунду.

Эпилог

Три года спустя