Самый красивый хулиган

Аня повторяла это как мантру, зная, что врет сама себе. Ярик бы не проспал. Да и вся эта история с телефоном… мутно, как сказал бы сам Ярик. Не мог он просто взять и не пойти на работу. Эта мысль гнала Аньку вперед. Оказавшись у подъезда, она не стала тратить время на вежливые звонки в домофон, и открыла дверь своим ключом. Взлетев на третий этаж, она буквально ворвалась в квартиру друга.

– Ярик?

Голос ее сорвался на всхлип. Она сразу поняла, что никто ей не ответит, но зачем-то вихрем пробежалась по квартире. Ярика нигде не было, но испугало Аньку не это. Ее напугала тишина.

– Чипс? Чипсик? Где мой малыш? – тихо позвала она, заранее зная, что никто не ответит.

Если бы Чипс был дома, то уже крутился бы у ее ног, клянча поесть и на ручки. Аня часто-часто моргала, боясь расплакаться, и пыталась найти какое-то объяснение происходящему. Ярослав не вышел на работу. Дома ни его, ни Чипса. Телефон отключен. Мысли одна страшнее другой проносились в голове, а Анька уже закрывала квартиру.

Надо было срочно позвонить отцу.

Она прыгала по лестнице через ступеньку, на ходу вытаскивая из кармана телефон, как вдруг услышала громкий крик.

– Куды несешься? Топаешь, как лошадь! А ну стой!

Плюшка остановилась, готовая оборать противную старуху, с которой обычно предпочитала не связываться, но сейчас, когда нервы были на пределе и, казалось, вот-вот лопнут, она не могла сдерживаться. Резко обернувшись, она приготовилась высказать все, что накипело у нее за много-много лет, но слова застряли у нее в горле.

Из квартиры Зинаиды Гнидовны выбежал Чипс. Он нелепо прихрамывал, поджимая заднюю правую лапку, а на голове у него была какая-то повязка. Он не гавкал, а только тяжело сопел, тычась носом в Анины щиколотки. Она подхватила его на руки, а сама уставилась на Зинаиду Гнидовну, ожидая каких-то пояснений.

– Что… что случилось?

Плюшка вдруг заметила, что Зинаида Гнидовна выглядит замученной. Не просто противной, как обычно, а уставшей. И ее вечно недовольное лицо сегодня было каким-то не таким.

– Зинаида… – Она споткнулась, вдруг осознав, что и не помнит настоящего отчества соседки.

– Степановна, – с достоинством ответила бабулька. – Пошли в квартиру, нечего в проходе стоять.

Аня с опаской последовала за Зинаидой Степановной, не зная, чего ожидать от этого визита. Впервые она оказалась у нее дома. Двушка с такой же планировкой, как у Ярика, с таким же неказистым стареньким ремонтом, но на удивление чистенькая, украшенная накрахмаленными салфеточками и десятками старых фотографий. Плюшка жадно осматривалась, на мгновение забыв об обстоятельствах, которые привели ее сюда. Почему-то в ее представлении Зинка жила почти что в склепе, а оказалось, что обстановка в ее квартире мало чем отличается от дома Аниной бабули. Разве что у Аниной бабушки повсюду были фотографии детей и внучек, и даже правнучки, а у Зинаиды Степановны со всех фотографий смотрело одно и то же лицо.

Плюшка вспомнила, что, кажется, мама как-то говорила, что у соседки был сын, но он рано умер, и никто из Аниной семьи его не видел. Наверное, это был он.

– Митька мой, – бросила Зинаида Степановна, перехватив ее взгляд. – На кухню иди.

Аня послушно пошла на кухню и позволила усадить себя на колченогий табурет. С холодильника гневно мяукнул старый персидский кот с противной приплюснутой мордой.

– Твой оглоед загнал Мурзика моего на холодильник, – пожаловалась Зинаида, поставив перед Аней вазочку с карамельками и чашку, в которую тут же налила чай. – Бедный мальчик боится спуститься. А еще псина твоя сожрала его корм.

Чипс, словно в доказательство ее правоты, приглушенно зарычал, тараща глаза-пуговки на ощерившегося Мурзика. Аня хлопала глазами, не в силах переварить происходящее. Это был какой-то сюр, совершенно не объяснявший пропажу Ярика, но почему-то Ане казалось, что Зинка знает все ответы. Так оно и было.

– Дружок твой в больнице, – без всяких прелюдий сообщила Зинаида Степановна. – С наркоманами подрался ночью, отмутузили его так, что думала, кончится. Ан нет, вроде не помер пока.

Она сказала это с деланым безразличием, чтобы девчонка не догадалась, что она не спала до рассвета, ожидая от Димы новостей и приглядывая за псом, который беспрестанно возился и поскуливал. Только в пять утра до нее дошло, что он не просто так скулит, и она вынесла его на улицу, где он благополучно помочился на ее любимый шиповник и успокоился. Она, жалостливая душа, донесла его домой на руках и уложила на старый свитер, где он уснул, предварительно слопав весь корм из кошачьей миски.

Мурзик соседа не одобрил и пронзительно мяукал, требуя, чтобы Зинаида выкинула подселенца туда, откуда его притащила. Зина кота пристыдила и разрешила ему спать с ней, догадываясь, что прихрамывающий пес к ней на кровать не залезет. Мурзик свернулся калачиком у нее в ногах, а она все лежала и думала про Ярослава.

– Зинаида Степановна, где Ярослав?

Зинаида поняла, что Аня не в первый раз задает этот вопрос, а она так погрузилась в свои мысли, что даже не слышала ее.