Самый лучший учебник журналистики. Кисло-сладкая книга о деньгах, тщеславии и президенте

Ну, и кроме того, не могу не сказать о покойном моем тесте, Гелие Шахове, который во времена пика своей карьеры был главным редактором радиовещания на Соединенные Штаты и Великобританию в Гостелерадио СССР, который был тоже человеком очень интересным, ярким, увлеченным своей профессией. Он был человек чрезвычайно либеральных широких взглядов, очень рисковый человек, за что и поплатился, когда начались очередные «заморозки». Вскоре после ввода советских войск в Афганистан его с этой должности уволили.

Он был в силе с 73-го по 80-й год, как раз это время пришлось на такую брежневскую «оттепель», когда начали переговоры вести с американцами, подписывать всякие соглашения, в космос полетели. Но это такая была «оттепель» внешнеполитическая, внутренней жизни в Советском Союзе она мало коснулась. Однако мой тесть Шахов сделал много нововведений в вещании на США и Англию. При нем появились прямые эфиры, радиомосты с Нью-Йорком и Вашингтоном, с Лондоном. Многие ведущие журналисты получили право выступать в прямом эфире, в том числе молодой Владимир Познер. Владимира Познера «открыл» Гелий Алексеевич Шахов, и он много сделал для роста – профессионального и карьерного – Владимира Владимировича Познера, тот не даст соврать, можете у него переспросить. Шахов для меня был в некотором смысле наставником, потому что я за его дочерью, за Машей, ухаживал со школьной скамьи, и мы с ним много о чем говорили. В частности, обсуждали тему: а нужно ли идти на журфак, чтобы стать журналистом? И он сказал: нет, категорически не нужно, лучше поступить на какой-нибудь гуманитарный факультет МГУ, предпочтительно на исторический.

Он мне говорил: «Женя, запомните (он был со мной на «вы» всегда), журналист должен знать все! И вот вы знаете, я сейчас, будучи ведущим телевизионной программы, в которой возникают какие угодно темы, всегда вспоминаю покойного Гелия Алексеевича, который говорил: журналист должен знать все.

Как он был прав! Журналист действительно должен знать все, журналист попадает в такие ситуации, когда ему нужно бог знает в каких темах ориентироваться, ну хотя бы в общих чертах, не быть профаном ни в чем.

Я чрезвычайно признателен, что во многом благодаря советам покойного тестя получил образование историка-востоковеда и окончил Институт стран Азии и Африки МГУ. Учил персидский язык, я до сих пор знаю персидский язык, пользоваться им правда не приходится, но в пассивном режиме все понимаю, когда рядом со мной говорят или по радио передают, или по телевизору. Я занимался историей Ирана, работал переводчиком в Иране, в Афганистане потом переводчиком после Афганистана.

И в конце концов, я своего добился и попал в журналистику.

Другое дело, что дальше там были всякие неожиданные повороты судьбы.

На телевидении я оказался волею случая, но это был счастливый случай. И точно так же я сейчас работаю в Киеве, и тоже почти случайно оказался в роли журналиста, работающего на украинском телевидении. Но этому чрезвычайно счастлив, потому что возглавляю редакцию, ну, можно сказать, являюсь главным редактором своей собственной передачи. Коллектив у меня небольшой, не то что у меня было когда-то на «НТВ», но тем не менее, ощущаю, что переживаю вторую журналистскую молодость.

Однако необходимо сказать о моей работе на канале «НТВ». Справедливости ради я должен сказать, что первым руководителем «НТВ» был Игорь Малашенко. И собственно, ту машину информационную и развлекательную выстроил он. И когда его сменил Олег Добродеев, у Олега Борисовича в руках была машина отлаженная, работающая на любых оборотах – на повышенных, на пониженных – готовая решать любые задачи. Оставалось ее только настраивать, подстраивать, перестраивать, но машина работала как часы.