Самый опасный человек

— Шта?!! — прорычал в лучших фонетических традициях времени новый большой начальник в ответ на робкий намек старого кадра, собственного заместителя, о том, что такими людьми, как ТОТ САМЫЙ, разбрасываться не следует. И неплохо бы… — Шта?!! Да у меня таких героев, как этот ваш, что говна в бане, — он, конечно же, имел в виду «за баней», хороший мальчик из интеллигентной семьи с Урала. Начальник отдела в профильном военном НИИ в недавнем прошлом. Сын очень хороших людей. И чей-то там племянник. — Шта он вообще о себе вообразил?

Свежеиспеченный отставник Большаков покинул стеклянное здание на Хорошевском шоссе. В последний раз, как тогда казалось, миновал КПП. Там же и оставил пропуск.

На улице его уже ожидали прилично одетые мужчины в роскошных лимузинах импортной сборки. Три серьезные структуры прям-таки горели желанием заполучить ТОГО САМОГО.

Кто что-то там воображает, а еще чаще думает и действует.

Часть седьмая. Встреча пятая

Глава двадцать девятая. Снова вместе, снова рядом

— Да, есть о чем повспоминать, — с ностальгической грустью по ушедшему времени проговорил Большаков.

— Кстати, о прошлом. Вы не забыли нашу первую встречу? — деловито поинтересовался китаец.

— Как можно? Вы тогда еще спросили, не надоело ли мне валяться в связанном виде в палатке.

— Точно. А сейчас спрашиваю приблизительно о том же. Не кажется ли вам, что мы несколько засиделись в гостях?

— Угу, — кивнул Большаков. — Очень даже кажется. Ваши предложения?

— Мы начинали наше знакомство как товарищи по несчастью. Потом долгие годы были противниками. А сейчас вернулись к началу истории.

— Круг замкнулся, — задумчиво проговорил Большаков. — Смешно даже.

— Точно, — без тени улыбки на лице подтвердил китаец. — До колик. Итак, предлагаю разобраться с охраной и остальными. Радикально. И быстренько покинуть этот гостеприимный дом.

— Насчет охраны полностью согласен. Касательно же остального… Вы куда-то торопитесь?

— В смысле?

— Не мешало бы все-таки кое в чем разобраться. — Большаков пересел поближе к двери. — Например, за каким чертом мы здесь с вами оказались?

— Ну, со мной все более или менее ясно, — усмехнулся китаец. — Давно уже охотятся. Сначала пытались перетянуть на свою сторону, потом… — Вздохнул. — Потом приняли решение закрыть вопрос со мной. Радикально.

Сидящий рядом старательно сделал вид, что принял только что сказанное за чистую монету.

— Ну, а у меня ясность отсутствует. Зато накопились вопросы. Их-то я и собираюсь кое-кому задать. Но это случится чуть позже. А пока… — глянул на часы. — Когда, по вашему мнению, состоится очередной обход?

— Через… через тринадцать минут, — последовал после короткой паузы ответ. — Их обычно бывает двое. Один заходит вовнутрь, второй контролирует обстановку, стоя в дверях.

— С оружием?

— Не считают нужным его демонстрировать. — Китаец нехорошо усмехнулся. — На этот раз я не оказывал сопротивления при задержании.

— А могли бы?

— В моем-то возрасте? — плачущим голосом отозвался некогда самый опасный человек в Азии. — Куда там: артрит, гипертония, сердце опять же ни к черту. — И тут же, постарев лет на двадцать, превратился в классического дедулю-сопленосца.

— А если серьезно?

— Если серьезно, то вполне. Ну а вы?

— Я тоже старый и больной человек, — честно признался Большаков. — Но в течение некоторого времени еще способен побыть прежним. Потом, правда, придется присесть и отдышаться. Но это будет потом.

— Прекрасно, — оскалился в улыбке азиат. — Значит, все, как раньше. Я — Ван, вы — Вася. Или все-таки Николай?

— Пусть будет Ник, так короче. А как называть вас?

— Несколько лет назад я угодил в достаточно скверную историю, — отозвался китаец. — И выбрался из нее, не поверите, в компании с одним вашим оперативником. Тогда меня звали Юй Гуйлинь. К этому имени и вернусь. На удачу.

— Принимается. Значит, первого из вошедших я переправляю поближе к вам. Даже не спрашиваю, освободились ли вы от наручников или ждете чего-то.

— И очень правильно делаете. А второй, тот, что в дверях, — ваша забота.

— Точно, — кивнул Большаков.

Глава тридцатая. Влажная уборка

— Ваш клиент еще жив?

— Ну, конечно же, — откликнулся Большаков. — И, надеюсь, скоро придет в себя и начнет отвечать на вопросы.

Минуту назад к ним заглянули.

— Что это с ним? — жестяным голосом спросила вошедшая в комнату крупная, коротко стриженная блондинка.

Некогда самый опасный человек в Азии и не только в ней с перекосившимся, как при инсульте, лицом бессильно обвис на наручнике. И вроде уже не дышал. Или все-таки дышал, но едва-едва.

— Понятия не имею, — равнодушно отозвался сокамерник болезного.

— И давно он так? — продолжала упорствовать блондинка.

— Я не засекал время.

— Почему вы, черт подери, не подняли шум?

— А оно мне надо?

— Доложи, — скомандовала замершему в дверях напарнику тетка.