Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Демон коротко хохотнул, останавливаясь напротив зеркала. Отражение ехидно подмигнуло дворецкому, с непередаваемым выражением собственного превосходства оправив фрак.

Да. Только себе. И то не всегда.

Тогда остаются только одни существа, в которых демон никогда не разочаруется… Коты.

Когда Сиэль заявил о своем решение навестить свои владения, Себастьян этого ожидал. И даже смог сдержаться от отговорок, понимая, что тот упрется, раз он видел это под завесой.

И как Господин не заметил за две недели?

Обряд прошел успешно. Теперь эти двое связаны. До конца. Одного из них.

Единственное, чего опасался демон, что возникнет привязанность, ввиду малого возраста зверя. Все же, лучше было подготовить и вырастить существо, но обстоятельства.. Это слово все больше не нравилось Себастьяну.

Скорее всего, котенок будет видеть в Сиэле хозяина, а вот граф, судя по всему, особых симпатий к животным не питает. Так что — не о чем беспокоиться.

Осталось только завершить приготовления….

Неудобно. Страшно. Темно. Душно.

Вот все, что ощущал котенок, находясь в мешке.

Помнил он малое, да и то отрывочно.

А понимал многое… Больше чем стоило бы понимать животному. Например речь.

Он и сейчас слышал разговор, и оба голоса были ему знакомы.

Когда его выудили из мешка, Призрак не удержался от довольного писка, почти сразу прижав уши и опустив мордочку — порядочному коту, желающему служить Фантомхайвам, не подобает вести себя как уличному котенку!

Зверек перебрался на сидение, повернув морду к графу и внимательно за тем следя.

На обращение мальчика, котенок отреагировал содержательным взглядом и поднялся. А что еще тут сказать? Все равно не поймет. Что не скажи.

На шее зверька появился именной ошейник.

Разумеется, Призрак проследовал за графом на улицу. Едва сумев подняться, после того как свалился с высокой подножки кареты, он огляделся вокруг, сразу как-то сьежившись вдвое.

Люди! Как много людей. Черная шерстка вздыбилась на загривке, а зоркий взгляд и острый нюх уже выловили направление движения Господина.

Призрак остановился возле лорда как раз тогда, когда тот убирал в карман нечто… Нечто.

И оно совершенно не понравилось зверьку. И без того потрепанный после «прогулки» вид стал почти угрожающим.

Котенок зашипел, глядя на карман Сиэля.

Почему-то, броситься на это нечто и разорвать на месте пересилило голос разума и даже другой голос…

В следующий миг зверек уже повис на плаще графа, орудуя когтями по карману и отфыркиваясь почти с отвращением…


Сиэль


Это было словно похоже на наваждение. Может, стоило лучше остаться в экипаже?

И что это за праздник?

Правда, после подобной встречи подходить к кому-либо не хотелось, да и доверие у Сиэля из окружающего его люда никто не вызывал.

Разве что та девушка.

Да? Неужели? А она, можно подумать, ни капли не странная. Браво, Сиэль.

Да что за мысли? Нужно собраться. Он не пробудет здесь долго. У него еще есть дела.

Но из легкого состояния прострации лорд так и не вышел, но тут...

Мальчик не услышал шипения, но когда тебя пытаются — причем весьма усердно — разорвать на куски.. не заметить это трудно.

Ну, может и не на куски, но вот наряд Сиэля чем-то не понравился.. кстати, кому?

Сморгнув, мальчик опустил свой взгляд ниже, только сейчас заметив котенка. Пошел за ним? Забавно.

Поверить в то, что Себастьян оставил этот комок ему просто так?

Нужно было бы быть абсолютным глупцом для подобного.

Тихо выдохнув, граф одним, казалось бы, легким, но вместе с тем резким движением ладони ребра скинул с себя котенка, проведя по бокам с таким видом, будто бы его только что оскорбили.

— Только этого мне еще не хватало.. чего тебе?

Вновь что-то укололо внутри подсознания, что-то на уровне ощущений. Девушка. Ее слова. Цветок.

Вновь покачав головой, Сиэль навел указательный палец на маленького наглеца, впившись в того недовольным взглядом.

— Сделаешь так еще раз, и я оставлю тебя где-нибудь здесь.

Выждав пару секунд, не меняясь в лице, он вдруг как-то тяжело выдохнул, прикрывая глаза, словно от резкого недомогания.

Взглянул на котенка снова — и вновь та же реакция.

Скрасит путь? О да. И, кажется, это только начало.

— Когда возвратимся, отправлю тебя на кухню, ловить.. — осекшись, Сиэль было нахмурился, но тут же слабо хмыкнул. Мыши в его поместье? Да за такое можно и.. жалованье кому-то урезать.

Развернувшись, Сиэль сам подошел к коту, немного замешкавшись, но уже через пару секунд перехватывая того поперек живота и поднимая, отведя при этом взгляд в сторону, словно так можно было бы поверить в то, что все оно — просто показалось.

Оставив котенка в руках, на сгибе локтя, чуть согнув руку для удобства (своего, разумеется, да и просто чтобы живность вновь не попыталась повторить попытку нападения) мальчик покачал головой.

— Поверить не могу, что делаю это.

Так.. Ладно.. Просто не смотреть. Оставалось надеяться, что комку шерсти не придет в голову напомнить о своем существовании, которое, в подобном случае, может стать весьма непродолжительным.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары