Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Ни капли сожаления. И ни капли наслаждения. Он просто получил то, чего ожидал в меньшей степени, развлекаясь и не думая о последствиях.

А, впрочем, какова вероятность того, что они действительно бы наступили, попадись ему на тарелку кто-то другой?

Айделу просто не повезло.

Да. Айделу не повезло.

Легкая улыбка, сопровождающая чужое загнанно-непонимающее выражение лица.

- Айдел, прежде, чем мы с тобой расстанемся, я хочу тебе кое-то сказать.

Секундная заминка.

- Я благодарен тебе. Ведь если бы не ты, я, наверное, никогда бы не смог обрести то, что есть у меня сейчас. Пусть даже и подобной ценой.

Слова прозвучали негромко, но взгляд демона мальчик поймал.

Взгляд практически человека, который впервые столкнулся с тем, что что-то пошло не так, что-то ужасное, что готовилось столько времени уже наступило, но вместо страха, злости и ужаса вызывает лишь благодарность.

Вот только времени на то, чтобы как следует ознакомиться с этим взглядом у мальчика не было.

Он не успел толком понять, почему они столь стремительно ретировались, вот только…

Оглядываясь по сторонам, граф хмурился, правда, без тени страха. Возможно потому, что был спокоен Себастьян?

Как будто оно всегда было надежным показателем…

- Можешь не извиняться. Бывало и хуже.

Вот, например, в окно, ага.

Что? Проводить сестру? Да, конечно, он понял. И расслышал все правильно.

Проводить сестру.

Развернувшись к девушке, Сиэль улыбнулся той, но почти что неприметно, хотя, в глазах все равно было немного больше, чем на губах.

Та, к слову, еще никак не могла отойти от перемещения и оказанной ей любезности.

- Рея, пора.

Удивительно, но девушка поняла его гораздо лучше и быстрее, чем некоторые порой. Наверное, просто увидела тот взгляд, что мальчик бросил на демона, тут же вернув на сестру.

Опустив взгляд на кольцо, Рея молчаливо кивнула, подступив ближе к графу и неуверенно того обняв, негромко выдохнула:

- Спасибо тебе. Спасибо вам. Я не заслуживаю этого. Но я благодарна.

- Это нормально. Кто знает, что мы заслуживаем на самом деле? Любой из нас.

Замолчав, мальчик повторил недавний жест своей сестры, выловив взглядом кольцо отца, что нашло себе новое место.

Но продолжать ему и не потребовалось. Чужая рука нашла его пальцы, сжав те чуть крепче.

- За нас.

Если бы только она знала, что его волнует на самом деле в эти секунды…

- За нас.

И очередное порывистое движение вперед, а в следующую секунду мальчик уже направляется с сестрой к пентаграмме, встав возле которой – замирает, стараясь не думать о том, что здесь будет происходить в ближайшее время.

- Мы еще увидимся?

Ответа девочка так и не дождалась. Ответом была все та же улыбка.

А потом, осторожно высвободив свою руку из мягкого плена чужой, мальчик сделал шаг назад, к демону, а Рея – в круг пентаграммы.

Тихий выдох.

- Я тебя не оставлю, Себастьян. Как бы это ни было глупо.

Голос вот только прозвучал вполне себе уверенно и без сомнений.

Наверное, просто что-то витало такое в воздухе. Что-то такое, что просто не позволяло ему уходить, несмотря на то, что ситуация складывалась откровенно патовая.

- Я остаюсь. С тобой. Здесь или где-то еще, но я остаюсь.

Комментарий к Конец пути. По-прежнему не откажемся от отзывов. И критики. Полезная штука, скажем по секрету. Собственную работы несколько труднее воспринимать.

Даже на четыре глаза.

====== Geboren um zu leben. ======

Себастьян

Чужой отход Себастьян не наблюдал, а потому – раздавшийся сзади голос слушал с отстраненным удивлением.

Остается.

А впрочем, что же здесь удивительного? Даже кроме того факта, что это – Сиэль Фантомхайв.

Он сам практически о том просил. Хоть и имел в виду немного другую форму ухода не практиковать.

- Возможно, это самая большая.. наша глупость, – ну да – их, общая глупость – один не ушел, второй не прогнал.

Короткая пауза, чтобы обвести мальчика взглядом, постепенно становящимся чуть смешливым.

- Я ведь даже не смогу предложить Вам чаю в подобных условиях.

Задумчивый прищур.

- Если Вы понимаете, о чем я..

Смешок все же сорвался. Нервный смешок. Нервный, как и все поведение демона.

Круг камней уже окружили плотным кольцом. Айфы.

И теперь прислужники господни замерли, нараспев читая свои молитвы, сверля барьер сосредоточенными взглядами.

Не выйдет. Даже и пытаться глупо – магия круга, принесенная в это место – древнее вашего никчемного прародителя.

И все же..

Одна из фигур в капюшонах отделилась от окружения, шагнув вперед. Айф не открыл лица, но ненавязчиво откинул плащ, продемонстрировав тяжелую черную цепь с перевернутым крестом на груди. Он хотел чтобы его узнали.

Его и узнали.

Не узнать верховного айфа и без того было бы сложно.

Слишком запоминающаяся аура.

Слишком близкое знакомство.

Слишком много времени под одним сводом.

Слишком много боли..

Голос айфа звучал фальшиво мягко, словно голос наставника, отчитывающего своего нерадивого ученика.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары