Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Порой он даже оставался так и не озвученным, но, кажется, выражение лица юного графа говорило само за себя.

Бездушный, слаженный механизм. Вот только тому явно не хватало направляющей руки. Кажется, Сиэль запамятовал о том, что обычно той силой являлся он сам.

В зеркало он старался лишний раз не заглядывать. Из-за метки, сокрытой повязкой.

Это выбивало из того бездейственного состояния, в которое граф себя загнал сам, совсем как он загонял бедное животное каждый день.

Спал граф мало, но если на прочих людей недостаток сна заставлял быть более агрессивными, то в случае Сиэля процесс запустился в обратную сторону.

Это просто временная передышка. Остановка.

Это – еще не конец.

Сиэль только недавно вернулся с очередной верховой прогулки, успев принять ванну и теперь находился в своем кабинете над письмом ее Величеству с извинениями за собственное здоровье, что вдруг подвело Фантомхайва, но в скором времени он обязательно приступит к выполнению указаний.

Строки ложились на лист машинально, бездумно.

Представив реакцию королевы Сиэль даже не усмехнулся, просто приподнял брови, не найдя в секундной мысли ни капли забавного.

Впрочем, для него оно и не должно быть забавным. Это может плохо кончится.

Если уже не кончилось. Все же игнорировать послания ее Высочества..

А впрочем..она ведь тоже человек.

Всего лишь человек.

Стук в дверь отвлек Сиэля, но он даже не поднял головы, все еще смотря на лист перед собой.

- Танака, я же просил никого не принимать сегодня.

Голову Сиэль так и не поднял, потянувшись в первый ящик стола за печатью, чтобы скрепить послание, но через секунду мальчик замер, уже выловив взглядом искомое, но пока что не притронувшись к тому.

Медленно подняв голову, Сиэль в первую секунду было подумал, что ослышался или что это..что, граф? Совпадение?

Ну да. Как же. Совпадение.

Интересно..а то, что сейчас происходит это..нормально?

– Вот как..

Красноречиво и негромко прокомментировав приветствие вошедшего, граф вновь опустил взгляд вниз, таки выловив печать теперь еще и пальцами, быстро справляясь с письмом.

– Но это еще не значит, что я нуждаюсь именно в Вас.. – какая-то нехорошая пауза. Задумчивая.. – Себастьян Михаэлис.

Имя демона прозвучало более громко и быстрее, чем предыдущие слова, будто звуки успели за эти секунды набраться скорости.

Впрочем, скорости успели набраться не только они..

Дротик с громким хлопком столкнулся с поверхностью двери, войдя в дерево наполовину собственной длины.

Еще чуть-чуть и попал бы прямо в глаз..

В левый.

Может, с правым повезет больше?

Закрыв ящичек, Сиэль – теперь уже не отвлекаясь – обратил свое пристальное внимание на демона, словно то ли чего-то дожидаясь то ли..

Что он там думал про нехватку сна и раздражение?..

– Вы уверены, что справитесь с нагрузкой..многоуважаемый Себастьян?

Кажется, каждое новое слово точно так же пролетало куда-то в сторону демона, предварительно искупавшись в чане с ядом.

И все это вместо того чтобы просто, спокойно и выдержанно поинтересоваться у этого “нового работника” о том, что.. А какого вообще дьявола произошло и происходит? Он что, решил еще и поиздеваться над ним?

Но, разумеется, вслух граф этого не произнес.

Он ведь должен держать свое лицо,верно?

Тем более перед посторонними.

Даже если эти посторонние далеко как не посторонние, а весьма даже знакомые, к сожалению, личности.

Но раз демону захотелось вернуться именно так..

Что же..в таком случае..добро пожаловать..

– Пять минут.Чай. В мой кабинет.

Проговорив это, мальчик поднялся, отойдя к окну и отвернувшись.

- Можешь считать это испытательным сроком. Провалишься – и мы сделаем вид, что тебя здесь вовсе не было.

Но он ведь по определению не может провалиться.

По крайней мере, не должен.

Подумаешь, чай заварить. Он ведь не просит его разобраться с тем бардаком, что Бард устроил в кладовой, решив что его долг заключается в изгнании несуществующих зубастых вредителей.

Никаких вредителей в кладовой не было и быть не могло.

Да и кладовой-то теперь, собственно, тоже..не было.

– Время пошло.

Так и не обернувшись, мальчик прикрыл глаза.

Тихий выдох..

Мысленно он уже успел досчитать до пятидесяти.

Наверное, именно потому правый глаз демона остался без внимания..

И все же..какого черта здесь происходит?


Себастьян


Какая трогательная встреча..

Теплый прием.

Себастьян не двинулся с места, только переведя взгляд с дротика на молодого лорда.

Что-то смутное мелькнуло в сознании… Что-то такое знакомое..

- Отличный бросок, граф. – Дворецкий улыбнулся, чуть насмешливо продолжив: – Ясно почему Вам требуется дворецкий.

Что-то не так.. Он сказал..? Или же… Нет, все верно.

Нагрузка… Себастьян считал себя… Способным дворецким.

Ладонь к груди, едва заметный поклон..

– Я постараюсь, граф.

Что он делает? Разве, дворецкому не положен глубокий поклон? И что еще за жест? И словно бы верный…

Себастьян спохватился, чуть углубляя поклон и опустил руки вдоль тела. Да. Вот так и… Хм.

«Чай за пять минут? Невозможно. Если учесть время заваривания – а это минимум восемь..»

И все таки что-то знакомое есть в этом..

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары