Самый теплый танец под дождем (СИ)

— Кого там еще… — шепчу, начиная пролистывать расплывающиеся на экране уведомления из социальных сетей. Время двенадцать, восьмое мая. С днем рождения, Кирилл Игоревич. Поздравляет кто угодно, но только не она. Не та единственная, которая могла поддержать в трудную минуту, которая всегла была рядом, которая любила меня. Внутри все рвалось на части, хотелось выть от негодования, разрывающего меня изнутри, но один неверный шаг мог все испортить. Если сейчас я поеду к ней, извинюсь, обниму — это ничего не изменит. Она ненавидит меня после всего того, что я наговорил. Она не подпустит меня ближе пушечного выстрела. Я испортил все.

Снова заливаю в себя последние капли алкоголя, начиная тяжело дышать. Подбородок подрагивает, провожу пятерней по взъерошенным платиновым волосам, опираясь головой об дверь. Стискиваю зубы до боли в челюсти, что аж жевалки начинают бегать по лицу. Хмурю брови, с нажимом потирая уставшее замотанное лицо. Что же я, еб твою мать, наделал? А все ради чего?..

Поднимаюсь кое-как на ноги, опираясь об трехногую тумбу, на которой расположилась фарфоровая ваза с сухоцветами и гербарием, и сплевываю прямо на пол, не заботясь ни о чем. По своей неосторожности и шатающейся походке опрокидываю данный предмет на пол, по которому в миг разлетается тысячи осколков. Невольно засматриваюсь на устроенный срач, хмыкаю и понимаю, что-то же самое сейчас творится у меня в голове и на сердце. Прокручиваю в руках телефон, заглядывая на дисплей, на обоях которого стоит симпатичная мордашка моей Киры. Такой хрупкой и маленькой, такой миниатюрной и красивой, такой особенной. Разблокировываю экран, залезая в бесконечный список контактов, задерживаюсь пальцем над именем той самой, но отбросив все сомнения, нажимаю и звоню.

Секунда до гудка, и я сбрасываю. Я не должен отступать назад. Я не должен возвращать все. Так будет лучше. По крайней мере, для нее.

Блядское утро началось с дичайшего похмелья. Редко, когда в жизни я мог проснуться с адской головной болью и тошнотворным привкусом на языке. Либо я должен был ужраться в хламину, либо я должен был ужраться в хламину паленым алкоголем. Второй пункт, кажется, был выполнен на отлично.

Даже не разобрав вчера кровать, я завалился спать в той же самой одежде, которая бонусом ко всему прочему, теперь еще была в слюнях. Допитая зеленая бутылка валялась со мной по соседству, штаны были на половину — видимо, я все-таки собирался раздеться — спущены.

С непонятным кряхтением я поднимаюсь на локтях, оглядывая спальню, находя себя на втором этаже своего пустого дома, в котором больше нет никого, кроме меня, такого ублюдка. В конец снимаю с себя брюки, оставаясь в носках, боксерах и рубашке. Ставлю бутылку на комод по пути на выход из комнаты. Шарканье ног отдается эхом от высоких стен. Открываю раздвижные двери в ванную комнату, попутно стягивая с себя носки, рубашку и последнее. Поворачиваю кран на самую холодную воду, дабы хоть как-то прийти в себя, подставляя лицо ледяным каплям воды. Шиплю от неприятного покалывающего чувства на коже и в области ребра, куда меня подстрелили в прошлый раз. Промаргиваюсь, обращая внимание на кровоточащий шов, который еще не до конца зажил. Алкоголь, сигареты и питание делают свое дело. Выругиваюсь в голос, но шум воды заглушает все звуки.

Наконец, вымывшись, покидаю душ, обмотавши бедра в синее махровое полотенце. Опираюсь руками на мраморное покрытие раковины, уставившись на свое отражение в огромном круглом зеркале, по ободку которого были выплавлены медные узоры. Тяжело вздыхаю, качая головой, будто слов и не требуется. Разговаривать самим с собой — это, похоже, уже клиника. Снова направляюсь в спальню, открывая тот самый комод из красного дерева, напяливая на себя чистую одежду, приятно пахнущую свежестью. Душусь одеколоном, надеваю все свои цепочки, браслеты, часы и выдвигаюсь вниз.

Из кухонного шкафа достаю самодельную аптечку, закидываясь парой таблеток от головы и желудка. Из холодильника выхватываю минералку и заваливаюсь на угловой диван. Тот самый. И снова в голове начинают проясняться все события, все поступки и деяния, и все они доставляют неимоверную душевную боль, которую заглушить нельзя даже спиртным. Прикрываю глаза, отдаваясь своим грезам и воспоминаниям, но мои раздумья прерывает настойчивый звонок в калитку.

Подрываюсь с места, отставляя бутылку в сторону. А вдруг она? Вдруг малая? Но каково мое удивление, когда в домофоне я вижу смазливое сучье лицо своей бывшей, Кристины. Что б ее…

Накал страстей продолжается?

Комментарий к Part 24. Оставьте меня, блять, в покое

Глава опять маленькая, извиняйте. Но тут опять интрига!

В следующей главе Кирилл разъебет эту Кристину, вербально, правда. Но, в общем, фик близится к логическому завершению, и я рада, что вы все со мной! В нашем полку прибывает, так что, все вместе ждем финала.

П.С. я еще не решила насчет хэппи-энда. что думаете?

========== Part 25. На шаг впереди ==========

Все важные встречи всегда случайные,

Самые верные подданные — предатели.

Весёлые клоуны — все печальные,