Самый тяжкий грех (СИ)

— В этом нет романтики, но есть глубокая связь. Такой связи я не испытывал ни с кем, — Энакин сел рядом с Люком. — И мне кажется, будто я предал Падме.

— Свою жену? — теперь Люк узнал, как её зовут.

— Да. Будто я предал её, но всё же… нет. Она сочла бы это предательством, но… Если бы я просто знал, кто ты! Скажи, кто ты?

Люк с сожалением покачал головой.

— Я сам не уверен, — сделав последний глоток какао, он сжал кружку ладонями. — Рядом с тобой я не могу быть тем, кем считал себя… Ты прав, это не влюбленность… — кружка в руках внезапно раскололась: он стиснул её слишком сильно.

«Я не тот, за кого ты меня принимаешь, — добавил Люк мысленно. — Но я не могу заставить себя произнести и признать, кто я на самом деле».

Он попытался собрать осколки кружки, но они запутались в складках полотенец, в которые Люк был закутан. Он резко и нервно отбросил их в сторону и встал с дивана. Ему было холодно, однако полотенца были усыпаны кусочками керамики. Видимо, он бессознательно использовал Силу на этой проклятой кружке.

Несмотря на то, что в номере было тепло, Люка била дрожь. Он повернулся к Энакину спиной.

— Ты беспокоишься обо мне?

Удивление Энакина вспыхнуло в Силе, он порывисто вскочил и подошел к Люку.

— Да, я сразу почувствовал в Силе связь…

— Я не о связи сейчас. Я просто должен знать: ты меня любишь? — сердце Люка ухнуло в пропасть, отдаваясь ноющей болью, пульс стучал в висках, он замер в ожидании.

А потом он почувствовал тепло сильных рук, окруживших его защищающими нежными объятьями.

— А что это могло быть еще? Я не тот, кто может просто клюнуть на красивое лицо. Ты — твоя душа, твоя Сила — все это притягивает меня, просит меня защищать тебя и заботиться о тебе.

Люк знал, что Энакин говорит правду. Энакин Скайуокер никогда не делал что-то наполовину.

Люк беспомощно опустил голову и прошептал:

— Мы не можем быть вместе. Это погубит нас.

— Моя жена говорила то же самое.

Мать Люка. Он вырвался из рук Энакина и отступил на шаг, глядя с вызовом.

— Не встанут ли наши отношения между тобой и твоей женой, если будут продолжаться? Я не позволю тебе так поступить с ней. Я хочу этого, — лишь сказав, Люк понял, что именно произнес, — но я не смогу причинить ей боль…

Энакин отшатнулся, явно до глубины души уязвленный словами Люка.

— Да, ты прав. Я должен думать о своем ребенке.

«Беда в том, как именно ты думаешь», - мрачно усмехнулся Люк, но вслух произнести не решился. Вместо этого он опустил глаза и сказал:

— У тебя прекрасная жена.

— Что? — Энакин схватил его за руку. — Что ты имеешь в виду?

— Я познакомился с ней сегодня. Я почувствовал, что дитя, — Люк чуть было не сказал «дети», — твоё.

— Где ты с ней познакомился?

— На концерте «Pynque Phloide» в «Месте встречи».

Энакин тихо рассмеялся.

— Даже беременная, она все равно пошла на их концерт. Ребенок вырастет фанатом «Pynque Phloide».

Люк невольно улыбнулся. Энакин вздохнул и спросил:

— Она что-нибудь сказала?

— Не так много. Я пожелал ей удачных родов и прогнал торговца палками смерти. Представляешь, он предложил приличной беременной даме эту гадость? Этот парень явно нарывался. Полагаю, я спас его как минимум от разбитого носа!

На этот раз Энакин расхохотался от души, и Люк присоединился к нему. Их глаза встретились — искрящиеся взгляды полные синего пламени…

У Люка не оказалось сил сопротивляться, когда Энакин настойчиво притянул его к себе. Причиной слабости было не возбуждение, а одиночество. И хотя он и не мог открыться Энакину полностью, вряд ли во всей галактике существовало место, где его могли понять лучше.

Энакин запустил пальцы живой руки в волосы Люка, перебирая и поглаживая пряди, и Люк тихо вздохнул. Касания теплой ладони успокаивали, согревали, утешали, в мощных и нежных объятьях было хорошо и уютно.

— Как странно, — задумчиво произнес Энакин, — мне кажется, будто ты заставляешь меня любить её ещё сильнее. — Энакин сжал подбородок Люка кончиками пальцев протеза и приподнял вверх, заглядывая в лицо. Пристальный взгляд синих глаз прожигал насквозь. Энакин словно изучал каждый миллиметр его лица и пытался рассмотреть нечто скрытое. — Нечто в тебе заставляет меня любить её сильнее, — задумчиво повторил старший Скайуокер и медленно наклонился и нежно коснулся губ Люка своими, словно пробуя на вкус. От легкого несмелого касания пол пошатнулся под ногами Люка, его накрыло восхитительное ощущение собственной необходимости и желанности, пусть даже Энакин и не понимал, откуда взялось это чувство.

Люк ответил на поцелуй — таким же мягким и несмелым нажатием губ, чистым, бесконечно более близким, чем мог бы быть глубокий страстный поцелуй. Между ними осязаемым потоком струилась любовь — честная и кристально чистая. В ней не было Тьмы.

Колени Люка подогнулись, и он бы упал, если бы Энакин не подхватил его, обнимая за талию. Они оба замерли затаив дыхание, прижимаясь друг к другу, наслаждаясь ощущением любви, взаимной, бесконечной и глубокой.