Самый желанный любовник Лондона

– Да, я осталась. А что еще я могла сделать? Я была в таком отчаянном положении, что они решили принять предложение Сеймура. – Оглядываясь на прошлое, Алина сожалела, что во всем призналась родителям. Если бы они не знали, как ей плохо, то никогда не стали бы так рисковать. – Я виновата в том, что это произошло, и отвечать придется мне.

Чэннинг серьезно посмотрел на нее.

– И что это?

– Сеймур предложил Анне-Розе выйти за него, а взамен обещал погасить долг, который сейчас наложен на собственность. Отцу оставалось лишь разрешить брак и перевести собственность на Сеймура. Долг был бы списан. Анне-Розе было тогда всего пятнадцать.

Ее признание лишний раз подчеркивало подлость Сеймура, который готов был принести в жертву невинную девушку, воспользовавшись проблемами семьи. Теперь Чэннинг понимал причину горячего желания Алины вывести негодяя на чистую воду.

Он медленно кивнул, в его глазах вспыхнул огонек, и она почувствовала, что он все понял. Семейные ценности всегда были важны для него. Алина видела его с семьей на Рождество. У него были сестры и старший брат.

– Они знают о том, что ты задумала?

Алина покачала головой. Ее семья не похожа на его семью, где все стояли друг за друга горой. У ее семьи не было для этого ни сил, ни денежных средств.

– Не знают и не должны знать. У моей мамы и так достаточно причин для тревог. Ты ведь не скажешь им?

На самом деле она не верила в то, что он захочет это сделать, да и вряд ли у него когда-нибудь появится такая возможность. Алина не могла представить, по какой причине Чэннинг мог бы встретиться с ее семьей. Здоровье ее отца сильно пошатнулось после неприятностей с Сеймуром. Они не приедут в Лондон. В следующем году именно ей предстоит вывести Анну-Розу в свет. Алина мечтала найти сестре хорошего мужа. И она не сомневалась, что такой человек найдется, это будет надежный мужчина, который сделает сестру счастливой.

Чэннинг окинул ее пристальным взглядом, и Алина вдруг почувствовала себя особенно уязвимой, словно он видел ее насквозь.

– Ты чувствуешь свою вину.

– Да, эта история сильно их подкосила. Особенно моего отца. Мне следовало остановить это. И я бы это сделала, но меня здесь не было. Не стоило вообще в это ввязываться. – Ей не следовало рассказывать им о своем отчаянном положении. Алина почуяла недоброе, когда отец впервые написал ей об их решении. Если бы она не была во Франции, если бы ее ненавистный муж разрешил ей съездить домой, все сложилось бы иначе. Анна-Роза не подверглась бы опасности. – Знаешь, я пыталась. Но граф и слышать не желал о моем отъезде. Он боялся, что я не вернусь, и не дал мне разрешения на отъезд.

Чэннинг отвел взгляд в сторону:

– И как он это сделал?

– Тебе не нужно это знать. – Она отстранилась от него, пытаясь не принимать этот разговор близко к сердцу, но Чэннинг схватил ее за руку. Алина не хотела рассказывать ему всех подробностей, но все вышло как-то само собой.

Чэннинг крепко сжал ее руку, не давая ускользнуть.

– Это тогда он поставил тебе клеймо или это произошло из-за меня?

Он старался говорить тихо, но Алина ничего не могла с собой поделать и испуганно огляделась по сторонам. Они были одни, но ей хотелось сказать ему, чтобы он не смел произносить эти слова вслух. Эти ужасные слова никто не должен был услышать. Его прикосновение было горячим от едва сдерживаемого гнева.

– Скажи, это произошло из-за меня?

Алина смерила его ледяным взглядом, который ясно говорил, что он не смеет вторгаться в ее личную жизнь.

– Это произошло в другой раз. – Она хотела, чтобы он оставил ее в покое. Эта история его не касалась, и их нынешние отношения не давали ему права вторгаться в ее жизнь, но Чэннинг так не считал.

Он упрямо стиснул зубы и, скрестив руки на груди, загородил ей дорогу:

– Скажи мне, Алина. Что он сделал?

Что он сказал в ту ночь? Каждой женщине нужен защитник? Она никогда и никому об этом не рассказывала. А теперь граф мертв, и она здесь. Ее жизнь с ним осталась в прошлом.

– Если я расскажу тебе, это ничего уже не изменит.

– Позволь мне решать, – стоял на своем Чэннинг.

Узнав правду, он испытает отвращение. Возможно, это и поможет ей отдалить его от себя. И их отношения останутся исключительно деловыми. Алина глубоко вздохнула и начала свой рассказ, произнося короткие, лишенные чувств и подробностей фразы:

– Он запер меня в моей комнате. Он забрал мою одежду. Две недели меня почти не кормили, и вскоре мне пришлось сделать выбор между упорством и здоровьем. Заболев, я уже никому не смогла бы помочь, и потому я сдалась и осталась во Франции.

Алина собралась с духом. Теперь он станет ее жалеть, а она терпеть не могла жалости. Именно поэтому она никогда не рассказывала о том, что с ней происходило. Алина не хотела жалости, не хотела, чтобы люди видели в ней несчастную, измученную жену. Но лицо Чэннинга оставалось непроницаемым, и только глаза выдавали его чувства. Они горели.