Сан Феличе. Книга 2

Вот почему, сударыня, я придумал для нее полностью вымышленное происхождение от князя Караманико и, стремясь сделать Луизу Молину существом совсем особым, средоточием всех совершенств, пожелал осветить ее одним из тех лучей поэзии, которые окружают память одного человека, причастного к истории первых лет царствования Фердинанда и любовных похождений Каролины, но встающего перед нами — а это нечасто бывает! — в туманном ореоле великой любви, верности и печали.

Если это ошибка, сударыня, то признаюсь, что я сделал ее сознательно, и, упорствуя в своем заблуждении, добавлю, что, если бы мой роман уже не был написан, а его лишь предстояло написать, Ваше требование, как оно ни справедливо, не побудило бы меня изменить ни строчки в этой части повествования.

Что касается другого персонажа, выведенного мною на сцену и окрещенного именем Сальвато Палъмиери, то излишне говорить: мне отлично известно, что он никогда не существовал, а если и существовал, то вовсе не при таких обстоятельствах, в какие его поставило мое перо.

Но достанет ли у Вас смелости, сударыня, упрекнуть меня в том, что я не воскресил малосимпатичный персонаж — Фердинандо Ферри, волонтёра смерти в 1799 году и министра короля Фердинанда в 1848 году? Фердинанд Ферри, к несчастью, отнюдь не был героем романа, и, может быть, неумеренная любовь к нему синьоры Сан Феличе, которая побудила ее открыть ему тайну, доверенную ей несчастным Беккером, была бы достаточно неправдоподобной и повредила бы моему желанию сохранить своеобразие любовной линии романа, ибо мне кажется, что, описывая эту преисполненную страданий историю, вызывающую невольное сочувствие, я должен был сделать из героини не только мученицу, но и святую. Ведь, с известной точки зрения, любовь — это тоже своего рода религия; у нее тоже есть свои святые, сударыня: я назову Вам из их числа лишь двоих, наиболее значительных и чтимых во всем календаре. Это святая Тереза и святой Августин; вы видите, что я умалчиваю о святой самой популярной из всех, о той, которую в награду за любовь (ради этой любви ей многое простилось) удостоил своим явлением воскресший Иисус Христос; вы видите, я умалчиваю о Магдалине.