Санаторий имени Ленина

– Что делать будем, Сокол? – спросил он. – Или ну их всех нах? Пускай сами разбираются, а мы типа не при делах…

– А что тут поделаешь? – пожал плечами Соколов. – Если Хрипатый проболтается – тебе хана. Менты по-любому будут на деньги разводить. Причем на крупняк. Эти костоломы из «Розы» ведь с тобой были на связи?

– Приходилось иногда перезваниваться, чтобы держать руку на пульсе.

– У тебя, надеюсь, загранпаспорт не просрочен?

– Обижаешь! Недавно поменял. С открытым Шенгеном…

– Не убирай далеко, – посоветовал Соколов и разлил остатки водки по рюмкам.

Женский аргумент

Утро выдалось по-летнему прекрасным, чего нельзя было сказать о настроении Лины. После завтрака она с трудом дозвонилась Башмачкову. Оказалось, приятель, до сих пор не выходил из номера.

– Пришлось провести с полицейской бригадой почти всю ночь, – объяснил он свое утреннее затворничество, громко зевая.

– Ну, и что ты узнал? – спросила она, сгорая от нетерпения.

– Да фигню какую-то, – отозвался Башмачков. – Эти менты никогда ничего серьезного не расскажут, из любой, даже самой рядовой бумажки делают служебную тайну.

– Они смогли идентифицировать труп девушки? – с нетерпением спросила Лина.

– Говорят, пока это невозможно, слишком много времени тело пролежало в земле.

– Для нас нет ничего невозможного, детектив Башмачков. Пожалуйста, позвони этому «спецу» с косичкой и сообщи, что найденная нами в траншее женщина – некая Кристина, молоденькая проститутка из «Черной розы», пропавшая без вести двадцать с лишним лет назад.

– Откуда тебе известно, кому принадлежало тело? – оторопел Башмачков.

– Ну я же женщина! До сих пор интересуюсь шмотками, как ни странно. Вот и слова Марго про желтую замшевую куртку, прикупленную Кристиной у спекулянтки в туалете на Пушкинской, невольно запомнила. У меня в те годы была почти такая же, я ее купила во время туристической поездки в Прагу, на самом излете советской власти. На работе мне тогда дали путевку от молодежного агентства «Спутник». Времена уже были перестроечные, разрешалось менять аж триста рублей, вот я и прибарахлилась в братской Чехословакии. Сносу этой курточке не было!

Короче, Башмачков, немедленно звони в полицию, а то эти провинциальные «пинкертоны» завтра же все отправят в архив, сославшись на срок давности. Пускай вначале хорошенько расспросят нашего хромого душителя про девушку Кристину. Глядишь, еще кое-какие имена всплывут. Главное, чтобы этот мерзавец начал говорить. Надеюсь, менты заставят его вспомнить об удравшем сообщнике. Чует мое сердце, нас еще ожидают любопытные открытия.

Хрупкое счастье Жанны