Санаторий имени Ленина

Вскоре Настя заметила, что недавние друзья в редакции поглядывают на нее не так, как прежде. Теперь она ловила во взглядах коллег не дружелюбие, а зависть и даже ненависть, но чаще – неприкрытую лесть. Ей стали сливать все редакционные сплетни, жаловаться друг на друга, выклянчивать повышение по службе. Постепенно Настя освоилась с ролью матери-начальницы и заслужила дружную ненависть коллектива. Ее ненавидели даже те, кому она помогала и за кого хлопотала у любовника. Женщины – потому, что хотели бы быть на ее месте, а мужчины – потому, что чувствовали себя униженными. Какому мужику понравится, что за него, такого талантливого, умного, образованного, готового хоть сейчас возглавить любой издательский дом, просит у шефа его любовница?

Ради связи с Вороновым Настя почти полностью отказалась от прежней жизни – от друзей, семейных посиделок, даже от мечты родить ребенка. У Воронова уже были дети, и внебрачный ребенок казался ему совершенно лишним звеном в биографии. Шеф пару раз отправлял Настю на аборт, игнорируя мольбы и истерики любовницы. В общем, все, как обычно: любовь живет три года, а затем начинаются взаимные упреки и претензии. К тому моменту, когда Воронов впервые увидел Жанну, Настя успела ему уже порядком надоесть. Женитьба на былой очаровательной простушке с кудрявыми пшеничными волосами, происходившей из небогатой рабочей семьи, на девушке, когда-то милой, однако превратившейся к тридцати пяти в законченную неврастеничку, совершенно не входила в его планы. С законной женой у Воронова тоже было все сложно. Петр давно уже не испытывал к Веронике никакого сексуального интереса и тянул семейную лямку только ради статуса. Не удивительно, что юная и прекрасная Жанна ошеломила старого казанову, обладание новой, свежей и прекрасной девушкой сделалось для него почти маниакальной идеей.

Корабль любви

Все окончательно решилось на теплоходе, ярко освещенном разноцветными огнями и неспешно двигавшемся по Москва-реке вдоль гранитных набережных и закрытых уже в этот поздний час скверов и парков. Столичный бомонд с удовольствием взошел в День города на плавучую посудину, чтобы вдоволь выпить и покутить среди «классово близких» людей, оказавшись наконец вдалеке от завистливых глаз и пересудов обычных горожан.

Жанна была в тот вечер очаровательна. В вечернем бирюзовом платье с накинутым на него белым меховым жакетиком (сентябрьские ночи в столице весьма прохладные) она сидела за столиком с молодым спутником и с любопытством поглядывала по сторонам. Черные лаковые лодочки на высоких каблуках прибавляли и без того длинным ногам девушки еще больше стройности. Кавалер Жанны, раздобывший пригласительный билет на этот элитный корабль, оставил ее за столиком, а сам двинул заводить полезные знакомства со столичными чиновниками. Девушке надоело скучать с бокалом в руке среди незнакомых людей, она запахнула шубку и отправилась прогуляться по палубе. Как ни странно, Жанна в этот вечер не замечала на себе внимательных мужских взглядов, которые буквально раздевали ее на других вечеринках. Впрочем, что здесь странного? Мужчины приходят на подобные мероприятия не отдыхать и расслабляться, а «делать дела» и «решать вопросы». От приятеля она слышала, что некоторые даже запасаются пачками деловых писем, чтобы вручить их какому-нибудь «политическому тяжеловесу» в неформальной обстановке. Жанна с горечью думала, что этот мир по-прежнему принадлежит мужчинам, а женщины служат им лишь красивой оправой. Даже самые умные дамы предназначены, по мнению, мужчин лишь для того, чтобы тешить их самолюбие и помогать выполнению амбиционных планов. Ей стало грустно. На глазах девушки показались слезы. Жанна остановилась на палубе, прислонилась к колонне, посмотрела на деловито шнырявшую по палубе публику и отвернулась лицом к реке. Слезы обиды и разочарования подступили к глазам. Жанна смотрела на освещенные, однако в этот час почти безлюдные набережные, и думала о том, что ожидание праздника оказалось, как обычно, гораздо приятнее, чем сам праздник. Жанна стояла на палубе и понимала, что она на этом празднике чиновников и придворных «звезд эстрады» лишняя. Девушка решила, что на первой же стоянке сойдет с этого чиновничьего «Титаника», и, громко всхлипнув, вытерла слезы бумажной салфеткой. Внезапно она заметила, что кто-то аккуратно вынул из ее руки пустой бокал. Она подняла глаза и увидела Петра Воронова. Мужчина протягивал Жанне фужер, полный искрящегося шампанского.

– Здравствуйте, Жанна, – сказал Воронов, подойдя еще ближе и перекрывая ей путь к бегству. – Я очень рад, что мы с вами снова встретились. Ну, за счастливый случай! Нет-нет, дорогая моя, так не пойдет! За счастье пьют до дна!