Санаторно-курортный маньяк

– Ну конечно, – триумфально улыбнулась секретарша, – конечно, при чем! К каждому холодильнику ведет ход! И если холодильник стоит на своем месте, то для того, чтобы попасть в номер, нужно залезть сначала внутрь, а потом открыть дверцу и перейти в комнату. А если холодильника нет, то лаз в полу открывается и сам по себе. Видимо, это какой-то механизм для подачи еды прямо в холодильники, как в одном из зданий Петродворца!

– Вы же говорили о замороженных телах партийных бонз, – напомнил Сергей Витальевич. – К тому же во времена Петра Первого холодильников еще не было.

– Там еда подавалась из кухни прямо на стол. А здесь – напрямую в холодильники!

Директор встал.

– В ваших словах есть смысл, – сказал он, – пойдемте, Света. Нам надо вскрыть полы, один из холодильников, а также тщательно изучить помещение кухни.

– Вы мне верите? – обрадовалась Светлана Георгиевна, кутаясь в свой легкий розовый пеньюарчик.

– Почти, – вздохнул директор, – а теперь пойдемте. Нам надо поесть, а вам – переодеться. Еще не хватало, чтобы вы простудились или умерли с голоду.

– Договорились, – просияла секретарша.

Они аккуратно отклеили от стены план здания и вышли, плотно закрыв за собой дверь кладовки.

Фифочка шла к ферме, заливаясь злыми слезами.

– Подлый хам! – бормотала она, вспоминая, с каким выражением лица Маркс высадил ее из «Хаммера». – Оставил меня в лесу! Ночью! Одну! Без денег! Только с карточкой кредитной! Но тут ни одного банкомата в радиусе нескольких километров!

Она топала по тропинке к свиноферме. Огни светились все ярче. Запах становился все отчетливее. Красавица зажала нос руками. По ее нежным ножкам хлестала высокая трава.

– Ну гад, – прошипела блондиночка, – ты у меня еще попляшешь. Все налоговой инспекции расскажу, все! И как ты с консультантами по минимизации налогов встречался, и как зарплаты подчиненным в конвертиках платил, и как бартер проворачивал. Все выложу, возьмут тебя за задницу, заплатишь все налоги до копеечки. Я-то вернусь в свою коммуналку, но и ты останешься без гроша, будешь сидеть где-нибудь в Харпе или Краснокаменске!

Она продолжала движение, ступая по тропинке ногами, одетыми в пятисотдолларовые босоножки, купленные ей накануне Марксом. Такой обуви у красотки был целый шкаф.

– Надо было заставить его купить мне квартиру, – запоздало поняла фифочка, – но я-то надеялась, что этот идиот женится на мне и я все его добро к рукам приберу. Странно вообще-то, что он взбунтовался, раньше во всем мне потакал. А тут встретил этих придурков университетских – и сразу меня по боку, на свиноферму, в тираж. Но ты попляшешь еще, ох и запоешь!

Девушка в деталях представила, как Маркс шьет рукавицы в колонии где-нибудь за Полярным кругом, и у нее сразу стало легче и веселее на душе.

Максим сопротивлялся до последнего. Он кусался, махал кулаками и вырывался, но бандиты все равно запихнули его в его же «копейку» и закрыли двери. На соседнее кресло преступники закинули труп. Труп лежал как живой, просто задремавший человек, и от этого становилось особенно жутко. Игореша подошел к «копейке» и сильно ударил монтировкой по дверям слева и справа. Потом он подергал, но замки не открылись.

– Все, заклинило – весело сказал бандит, блеснув золотым зубом, – теперь точно не выплывет.

Привязанные к дереву Нелли и Алина отчаянно завыли.

– Помогите кто-нибудь, спасите! – истошно кричала Околелова.

– Хэлп! Энибоди, хэ-э-элп!!! – орала Пузько по-английски.

Игореша гнусно захихикал.

– Кричите, кричите, – сказал он, – так вы выглядите еще соблазнительнее. Сейчас мы утопим вашего коллегу и вплотную займемся вами, красавицы.

Они принялись подталкивать «копейку» к болоту. Алина и Нелли, накрепко привязанные к стволу большой сосны, продолжали отчаянно кричать и плакать. Передние колеса «копейки», внутри которой метался Энгельс, утонули в бурой, пахнущей сероводородом жиже.

– Чтоб вас гадюка укусила! Пусть вас малярийные комары сожрут! – надрывалась лаборантка. – Выпустите Максима!

– Не губите живую душу! Он вам ничего не сделал! – вторила ей Пузько.

«Жигуленок» продвигался вперед медленно и тяжело, но погружался при этом довольно быстро – вода доходила ему уже до окон. Преступники – крепкие, здоровые, но с маленькими головками и злобными пустыми глазками – продолжали толкать автомобиль вперед.

Бульк!

«Копейка» накренилась, клюнула носом и скрылась под водой.

– Не-е-е-ет! Максим! Максим! – заорали девушки, рыдая и пытаясь вырваться из пут, которые врезались им в кожу.

Бандиты, ухмыляясь, подошли к Нелли и Алине, с удовольствием таращась на их голые тела.

– Ну что, красавицы, – плотоядно хихикнул Игореша, – вот и подошла ваша очередь. С кого начнем?

И он больно ущипнул Околелову за пышное бедро.

Все обитатели санатория собрались в баре. Заведение было переполнено – во всем здании, казалось, никто не спал. Директор с трудом нашел для себя и Светы два места в центре зала.

– Слыхали? Призрак атакует всех без разбора – и мужчин, и женщин, – говорили справа.