Сандра (СИ)

— Александра? Ты?

Она не могла отвечать. Ее обуял такой восторг, что в ней нашлись силы лишь лучезарно улыбнуться в подтверждение его слов.

Еще не веря своему зрению, Лаэрт провел ладонью по лицу, и его пьяные, блуждающие до этого глаза засветились выражением ума, доброты и ласковой кротости.

— Не может быть… Я думал, что ты уехала… Ты не пришла тогда… я ждал… Но как же?

Он взял ее за руку и, сгорая нетерпением, повел за собой через толпу туда, где они могли побыть наедине. Сандра едва верила своему счастью, в ее груди все пело и слезы радости текли по ее щекам: он узнал ее, простил, понял — такое могло быть только в мечтах… Крепко-накрепко вцепившись в его руку, она поклялась себе, что тот страшный сон, преследовавший ее в бреду, больше никогда не повторится…

Наконец шум, музыка и чад праздничного беспутства остались позади — в коридоре Лаэрт сорвал с девушки маску и с жадностью оглядел ее лицо, будто желая еще раз удостовериться в том, что перед ним действительно она, а потом крепко, со всем неистовством истосковавшегося сердца прижал к себе и поцеловал с таким пылом, что у Сандры закружилась голова и перехватило дыхание. Все это произошло с такой стремительностью, что она даже не успела как следует о чем-то подумать и что-то сказать — его горячие поцелуи не позволили ей этого сделать.

— Не может быть, не может быть… — беспрестанно шептал Лаэрт, словно пьяный. Казалось, никакая сила не способна заставить его очнуться.

И Сандра не смогла устоять, когда страсть, промелькнувшая на его лице, сдавила ей грудь всей полнотой разделенного чувства. От осознания того, что ее кто-то любит столь сильно, кружилась голова, и девушка, не пытаясь больше сдерживать себя, прижалась к возлюбленному, обхватила своими руками и начала перебирать по его спине, словно ей мало было видеть его, нужно было еще чувствовать.

— Где ты был все это время? Я опоздала тогда, искала тебя, боялась, что ты с собой что-то сотворил… — на одном выдохе поведала Сандра все, что накопилось в ней за месяц неизвестности.

Счастливый этой преданностью, Лаэрт рассмеялся тихим смехом.

— Глупышка! Как ты могла такое подумать?

— Больше мне ничего не оставалось: то письмо, твое исчезновение и…

— Сейчас я все объясню.

Немного придя в себя, он потянул Сандру за собой в одну из тех комнат, где обыкновенно происходили приватные разговоры, и где иногда попросту почтенные господа развлекались игрой в карты. Сколько бы разных мыслей, эмоций, побуждений ни теснилось сейчас в ее голове, Сандра все же заставила себя успокоиться и сесть на стул около круглого стола. Лаэрт остановился возле стены, не сводя с нее горящего взгляда, и продолжал уже серьезно:

— Я отсутствовал в городе почти месяц. Не спрашивай, какие побуждения заставили меня это сделать, но я решил найти человека, по вине которого произошло столько неприятностей. Мне хотелось посмотреть в глаза тому, кому я доверял и кто столь подло охотился за моими деньгами. На поиски ушло очень много времени, но в итоге я вышел на Эмиля, — Лаэрт запнулся, увидев, каким испуганным стало лицо Сандры. — Не волнуйся, он — я уверен — больше не отважится на подобную мерзость!

— Ты что-то с ним сделал?!

— О, я еще не настолько озверел, чтобы на преступление отвечать преступлением! — возразил он, и она вздохнула с облегчением. — Я нашел негодяя в одном захолустном кабаке, где он заливал остатки совести. Эмиль почти потерял человеческий облик — я с трудом узнал в бродяге своего бывшего шофера. Когда я подошел к его столику, Эмиль был так испуган, что на несколько минут просто окаменел — ведь он думал, что живым меня больше никто не увидит! Оттого ли, что был пьян, а может, оттого, что принял меня за привидение, Эмиль забился под стол и, дрожа всем телом, лопотал мольбы о пощаде. Конечно, его поведение несказанно потешило местную публику — вокруг поднялся гомерический хохот, но мне было не до смеха… Я не испытал злобного торжества от унижения своего мучителя — мне стало невыносимо горько, и я ушел. Да, я оставил его, но чувство горечи и отвращения преследует меня до сих пор… — Лаэрт вздохнул, остро переживая ту сцену, но вскоре повернулся к своей собеседнице, и лицо его мгновенно просветлело.