Санек 2 (СИ)

Нехорошая, по его словам, травма. И только чудом можно назвать то, что там не случилось перелома, с которым совсем уж все было бы плохо. В целом доктор меня успокоил. Только вопрос времени, когда все заживет, и я встану на ноги. Я попросил его больше не колоть мне морфий, с чем доктор был не согласен. По его словам, я могу загнуться от боли, очень уж с тазобедренным суставом все неоднозначно. С трудом его убедил, пообещав в случае, если совсем уж будет плохо, попросить медсестру сделать укол. В общем, решил вопрос. Очень уж не хочется мне подсесть на эту гадость, лучше боль перетерпеть. Новостей от Исаака не было. Майкл, убедившись, что со мной все нормально, тоже ещё вчера ускакал заниматься делами. Поэтому мне ничего другого кроме, как общаться с развесёлой медсестрой, не оставалось. Правда, она тоже время от времени убегала. Тогда я начинал размышлять о всяком-разном. И чем больше размышлял, тем сильнее удивлялся сам себе. Просто, обдумывая все, что я творил в последнее время, пришёл к выводу, что я действительно потерял все берега.

Нет, жалеть о произошедшем — последнее дело. Я ни о чем и не жалею, но правильные выводы из произошедшего сделать можно и нужно. То, что я кинулся, как оглашенный, выкупать целый концерн, конечно, объяснимо с точки зрения желания сэкономить время. Но, если задуматься, то поступил я, по меньшей мере, неразумно. В условиях кризиса надеяться сохранить приобретение в полном объёме, а тем более его приумножить, с имеющимися у меня деньгами все равно, что беззаветно верить в существование Деда мороза. Конечно, была надежда на сотрудничество с Советским Союзом, но до него ещё как-то дожить надо было. Если я начну продавать оборудование напрямую по заниженным в сравнении с другими предпринимателями ценам, мне никакие снайперы не помогут. Прикроют эту лавочку быстро и кардинально. Опять же в случае, если в Европе нормально сработает отправленный туда жандарм, проблема с деньгами должна исчезнуть, но ведь гарантии этого нет никакой. В общем, понёсся я куда-то впереди паровоза с шашкой наголо и хорошо, что до сих пор жив. Местные бизнесмены быстро привели меня в чувство. Может им вместо того, чтобы требовать с них деньги, надо спасибо сказать, что спустили с небес на землю, и показали, что не все коту масленица.

В таких вот самокопаниях, перемежаемых разговорами с медсестрой, прошёл день. С наступлением ночи пришло понимание, что такое настоящий ад. Похоже, с окончанием действия наркотика, пришла боль. Поначалу терпимая, какая-то глухая и ноющая, а со временем, когда я хотел чуть повернуться, чтобы лечь поудобнее, в районе таза прострелило, и эта самая боль стала нестерпимой. Только под утро я смог немного забыться коротким тревожным сном. Утром, с появлением очередной медсестры, я только и мог, что мечтать о прекращении мучений. А ещё я дико жалел о том, что урод, сотворивший это со мной, умер такой легкой смертью. Первым порывом, когда я увидел эту почему-то опять новую медсестру, было попросить её позвать доктора. Но каким-то запредельным напряжением сил смог сдержаться и продолжил терпеть боль и появившуюся в теле ломоту. Стоило только о докторе подумать, как он явился сам. Не сразу, где-то через час, но пришёл же. Выглядел он на все сто. Был бодрым, весёлым, сразу спросил меня о самочувствии. Когда я ответил, что чувствую себя терпимо, он произнес каким-то задумчивым голосом:

— Ну раз, действительно, можно обойтись без морфия, вколите простое обезболивающее. Он ещё произнес какое-то там название, но я уже не воспринимал информацию. В голове билась только одна мысль:

— Ах ты ж скунсище вонючий, а раньше этого нельзя было сделать?

Наверное, что-то такое отразилось у меня на лице, что с доктора мгновенно слетела вся веселость, и он начал пятиться к двери.

Глава 14

— И не надо сейчас говорить мне, что тебя сильно покалечили и ты теперь останешься на всю жизнь инвалидом. Доктор рассказал во всех подробностях о характере твоих травм. Поэтому отзывай своих стрелков и прекращай эту свою вендетту, она не в интересах страны. Еврея своего жадного тоже угомони, он у тебя вообще не понимает, что делает, — вдохновенно вещал этот напыщенный индюк, который явился ко мне в палату вместе со Стивеном и представился агентом ФБР Смиттом. Как нетрудно догадаться, начал он с наезда, что, дескать, я берега попутал и не даю уважаемым людям спокойно жить. Понятно, что пришел он не по своей воле, это обгадившиеся промышленники продолжают искать варианты, как выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.