Санек (СИ)

Во время завтрака я поймал себя на мысли, что начинаю привыкать и к изобилию на столе, и к всеобщему молчанию во время еды. Человек вообще быстро ко всему приспосабливается, а люди, подобные мне, так и вообще, можно сказать, мгновенно адаптируются к любому изменению обстановки. Пережитые в прошлом мире лихие девяностые наложили определенный отпечаток на мой характер и научили приспосабливаться к окружающей среде не хуже какого-нибудь хамелеона.

После завтрака, заинтригованный донельзя, я отправился в кабинет Пьера. Вернее, мы пошли туда вместе с ним.

Разговор хозяин кабинета начал, что называется, с места в карьер.

— Александр, понаблюдав за вами недолго, я пришел к выводу, что вы довольно разумный молодой человек. Можно даже сказать, слишком разумный для четырнадцатилетнего парня. Поэтому и говорить с вами буду, как с взрослой сформировавшейся личностью. Вы наверняка задавались вопросом, почему непонятные французы ведут себя с вами, как с близким человеком, — он выставил перед собой руку, будто пытаясь остановить мои возможные возражения, и продолжил. — Не возражайте, когда мы только перевезли вас к себе, у вас на лице буквально читался этот вопрос. Я даже удивлен, что вы в итоге его не задали. Но это ладно, не буду мучать вас своими умозаключениями и рассуждениями, а вместо этого попробую объяснить, почему у нас к вам такое отношение.

Честно сказать, когда он начал обращаться ко мне на вы, я изрядно напрягся и начал думать, где накосячил. Ведь буквально час назад он разговаривал со мной на ты. Но это еще ладно, пережить можно, а вот тон, которым он вещал, вызывал у меня непроизвольный зубовный скрежет. Слишком уж он напыщенный был. Да и вся поза, которую при этом изобразил Пьер, была какая-то горделивая. В общем, все это его поведение и меня заставило собраться в кулачок и готовиться к неожиданностям. Пьер между тем продолжал.

— Я представитель очень древнего аристократического рода и свято чту наставления и заветы, которые передавались в моей семье из поколения в поколение. Один из таких заветов — это что-то вроде рекомендации, как приобретать друзей. По каким критериям формировать ближний круг. Говоря простыми словами, предки настойчиво советовали дружить с людьми бескорыстными, способными на самопожертвование, из тех, кто не будет спрашивать, почему в трудную минуту надо помочь, а просто встанет рядом и будет сражаться вместе с тобой. Ваш поступок как нельзя лучше характеризует вас как человека, которому стоит предложить дружбу, поэтому и отношение к вам в нашем доме будет таким — как к другу.

Блин, сколько пафоса — и только для того, чтобы сказать спасибо? Что за тараканы у него в голове? Нет, я понимаю, традиции там и прочее, аристократы всегда отличались кучей заморочек, непонятных простым людям, но ведь в наше время можно вести себя попроще, без вот этого всего.

Пьер между тем и не собирался останавливаться.

— Теперь, когда мы с вами разобрались с главным вопросом, можно перейти к другой части разговора. Я, как вы, надеюсь, заметили, достаточно обеспеченый человек и могу позволить себе по достоинству отблагодарить того, кто не задумываясь пришел на помощь моему сыну в трудную минуту. Как вы посмотрите на то, что я обеспечу вам возможность получить достойное образование здесь, в Париже, где у меня есть достаточно связей, чтобы устроить вас в любое учебное заведение?

Чуть не выматерился в ответ, вот правда. Чудом сдержался. И то только потому, что видел: человек говорит искренне. Мне пришлось взять небольшую паузу, чтобы успокоиться. Потом я как мог спокойно ответил ему:

— Пьер, спасибо, что объяснили мотив своего поступка. Поверьте, мне импонируют ваши принципы. Более того, я ценю и понимаю желание следовать заветам предков и соблюдать семейные традиции. Я буду счастлив принять дружбу от такого человека, как вы, если она будет предложена. Но я категорически не приемлю, когда в таких важных принципах возникает путаница. Я могу оплатить себе любое образование самостоятельно, если мне это понадобится, но речь не об этом. Если люди дружат, то, в моем понимании, между ними не может быть каких-либо вознаграждений. Есть взаимопомощь, взаимовыручка, в конце концов, если говорить языком аналогий, другу можно дать удочку, которой он поймает рыбу. И то — только на время, пока он не купит свою. Можно в конце концов компенсировать какие-то затраты, если друг понес их, оказывая вам помощь. Но никак не вознаграждать за эту самую помощь, потому что тогда это будет уже не дружба, а бизнес. Поэтому — нет, вознаграждение я от вас не приму, да и от кого-либо другого в подобном случае тоже, ведь это было мое решение вмешаться. Я поступил так не ради выгоды, но потому что у меня тоже есть принципы, даже несмотря на юный возраст.

Пьер выслушал это мое выступление с каменным лицом, выдержал небольшую паузу и с тем же пафосом спросил, протягивая руку:

— Примете ли вы мою дружбу, Александр?

Пожимая руку, я ответил не менее пафосно: