Санитар

Зинаида выкрикнула сразу пять бригад. Загромыхали стулья, засту-чали по столам стаканы, зашуршала сворачиваемая бумага. Буфетная пустела. Уехала Людмила Санна со своим вязаньем, студенты-совместители, грустный Макаревич. Остались Серый с Жибоедовым, и в углу, у окна, обстоятельные, грузные тетки с перевозки, со второго филиала. Жибое-дов налил еще по стакану себе и Серому. Надоело все, вздохнул он. Хочу ночью спать в своей постели и ходить на свой горшок.

Серый молчал. Печали и вздохи Жибоедова были привычны, в зу-бах завязли. Он всегда жаловался на жизнь.

Надо что- то делать. Жибоедов низко опустил отечное лицо. Сердце снова давит.

Вчера мерцал после суток.

Уходи со скорой, сказал равнодушно Серый.

Куда?

Откуда я знаю.

Есть, ведь есть хорошие места! Находят же люди! Искать надо!

В мясники иди, сказал Серый, чтобы отвязаться.

В мясники! Там тоже здоровье надо иметь И посадят меня там в два счета! Нет, вздохнул Жибоедов, в мясники нельзя.

Почему Толя кислый? спросил Серый.

И Жибоедов рассказал, что на Макаревича пришла телега. Отказал-ся Толя носилки нести, сказал, что потом руки будут дрожать, в вену не попадет или что-то в этом роде. Короче, Матюхин перевел его на полу-сутки и полставки срезал. Жибоедов шепотом добавил, что Толя, видимо, четвертачок вымогал, хоть и клянется, что не вымогал. Ты ж понимаешь! Серый спорить не стал. Ему стало жаль Толю, у которого двое детей, старший мальчик глухой, и Толя возит его через всю Москву в специаль-ный садик. Теперь Толе придется туго, на ставку семью не прокормишь, жена сидит дома с маленьким, а на полусутках выходить надо практиче-ски через день. Кто теперь будет Гришку возить в садик? Что до телеги, то в том смысле, какой вкладывает Жибоедов, Толя, конечно, не вымо-гал. Понятно, устало подумал Серый, все мы приходим на сутки, желая заработать, и Толя такой же. Мы заряжены на заработок. Все мы заря-жены на заработок, и Жибоедов это прекрасно понимает, потому и ухмы-ляется. Но зарабатывать можно по-разному. Можно добросовестно потеть, а можно стараться урвать в каждом удобном случае. Как делает Жиба, потому что урвать это его страсть. Украсть, как он говорит. А если что плохо лежит, он и сопрет.

Чай свое дело сделал. Не царапала, не свербила залитая горячим глотка. Прояснилось в глазах, ноги шагали без дрожи. Другое дело, что потеешь старательнее, если знаешь, что тебе заплатят, размышлял Серый, спускаясь с вызовом в шоферскую. Но это общечеловеческая черта. И Толя как все люди. Ему заплатят, он, конечно, возьмет. И порадуется. И мне дадут, я возьму и порадуюсь. Если бы Толе, предположим, сказа-ли: вот деньги, неси носилки, нам все равно, кому платить, он бы, ко-нечно, взял. И понес. И я бы понес! Хоть я как врач и не обязан этого делать, и руки себе изуродую. Но прозрачно намекать, подсказывать в надежде на гонорарий?… Да никогда этого Толя делать не будет! Даже из озорства. И озоровать-то он никогда не умел. Не тот он человек! Пря-молинеен он для таких кунштюков! Толя просто не законтачил. Устал ли, нервы сдали, или красноречия не хватило, не знаю. Не за-контачил. Потому что помощники, чтобы нести носилки, всегда нахо-дились и при всех обстоятельствах. Так называемые негры по-скоропо-мощному. Мужики есть в доме почти всегда. Нетзовут соседей, с ули-цы приглашают. Есть шоферы, которых мы почему-то жалеем, хотя они за носилки свое получают. Это очень редкий случай, когда некому не-сти. Или когда нельзя ждать. Тогда хватаем и несем. И не рассуждаем. Не убедил Толя, схлестнулся. Типичная, показательная ситуация. Поскан-далить с родственниками больногоэто ого-го-го! Самая зловредная пуб-лика в своем стремлении доказать кровную преданность страждущему, Вот жалобу накатали. Матюхин разбираться не станет. Не сумел носилки г организовать, не сумел избежать конфликта получай по мозгам. А Жибоедов в каждом видит жулика. Потому что он сам жулик. Он как гово-рит? Я в человечество верил, пока первый раз не украл!

Серый знал, что Жибоедов и его считает самым хитрым и удачли-вым жуликом. Который только не рассказывает ничего. А коль молчит, ста-ло быть, есть что скрывать. Пытает, пытает, все время пытает, по праву старого приятеля, какую рыбку словил, в каком количестве. И завидует. И обижается, почему Серый с ним не хочет работать. Знаю, знаю! и пальцем грозит, когда Серый ссылается на то, что диспетчера не са-жают их на одну бригаду. Ты делиться не хочешь! В смысле, добычей делиться.