Санитарная рубка

«Справка.

Выполняя указание Сибиркого обкома КПСС об усилении работы по антирелигиозной пропаганде и во исполнение намеченного ранее плана антирелигиозной работы, были проведены следующие мероприятия:

— проведены дополнительные беседы по десятидворкам с привлечением партийного и комсомольского актива, а также учителей:

— в дни религиозных праздников, в целях отвлечения населения от этих праздников, в клубе были проведены концерты художественной самодеятельности с привлечением большого количества населения;

— в районной газете «Новая жизнь» опубликованы статьи на антирелигиозные темы с использованием разоблачающих фактов местной тематики;

— выявлены случаи крещения детей в городской церкви Сибирска, составлен отдельный список таких родителей, который прилагается к данной справке. С родителями лично мною были проведены беседы, и я получил от них заверения, что они осознали данный проступок и впредь таковых не допустят.

Также мною выявлены следующие обстоятельства: упоминавшаяся ранее в первой справке Шумилова П. С. умерла. При участии сотрудников райотдела милиции после ее смерти был негласно произведен обыск дома и усадьбы, никакой иконы обнаружено не было. Сходки пожилых женщин, а также слухи о «чудотворной» иконе сейчас прекратились, что связано, прежде всего, не с данным обстоятельством, а с усилением антирелигиозной пропаганды, которая принесла свои результаты.

Данную работу необходимо продолжить.

Инструктор отдела пропаганды и агитации Первомайского РК КПСС Ветров А. Н.»

И на этом же листе, на обороте, крупными буквами рукой Алексея было написано: «Воскобойников Г. П. — Гриша Черный, дядя Гриша».

Анна вскочила, прижала листы к груди, выбежала на улицу.

— Николай Ильич, Николай Ильич! — Голос у нее звенел.

Богатырев даже привстал со ступеньки крыльца:

— Что случилось?

Воскобойников, Воскобойников Г. П. — это Гриша Черный? Черный — это ведь прозвище? Да?

— Ну, прозвище, а по фамилии его никто и не называл. Спроси — кто такой Григорий Воскобойников, не сразу вспомнят, а Гришу Черного все знают. Ты чего всполошилась?

— Нашла! Вот! — Она разгладила ладонью листы, которые прижимала к груди. — Я все объясню… Сейчас скажите — Воскобойников, Гриша Черный, он живой? Живой?

— Да он нас с тобой переживет. Как Серега говорил, теперь таких не делают.

— Господи! — Анна прислонилась к перилам крыльца и выдохнула: — Надо ехать, прямо сейчас надо ехать к этому дяде Грише, понимаете…

— Ничего не понимаю, не шуми, рассказывай по порядку, — остановил ее Богатырев.

Анна снова разгладила листы ладонью и принялась рассказывать. Закончив, сразу заторопила — поехали, поехали! Всякое промедление казалось ей обидным, нестерпимым, и она готова была прямо сейчас, хоть пешком, добираться до Первомайска. Но Богатырев осадил ее:

— Подожди, не суетись! Обдумать надо!

Фомич в их разговор не вмешивался. Слушал и время от времени, будто подводя итог своим мыслям, которые пока не желал озвучивать, приговаривал:

— Так, так…

Но когда Богатырев объявил, что в Первомайск он поедет один, Фомич сразу перестал такать:

— Николай, ты меня слышал? Или не слышал? Я же говорил, что вас ищут. Крутые ребята ищут. Уясняешь? Или тебе разжевывать надо, что вас там тепленькими возьмут. Надо объяснять?

— Не надо, — угрюмо отозвался Богатырев, понимая, что Фомич абсолютно прав.

— Все равно нужно ехать! Все равно ехать! — Анна от нетерпения даже ногами притопывала.