Санкт-Петербург. Полная история города

20 августа 1918 года декретом ВЦИК в Советской России была национализирована вся городская недвижимость, как дома, так и отдельные квартиры. Если крестьяне делили землю, то горожане делили жилплощадь. «Буржуи» (в числе которых оказывались и служащие, и интеллигенты) могли принудительно выселяться за пределы Петрограда, могли переселяться из своих квартир в подвалы, но чаще всего производилось уплотнение, характер которого ярко описал Ульянов-Ленин в статье «Удержат ли большевики государственную власть?», опубликованной в октябре 1917 года: «Пролетарскому государству надо принудительно вселить крайне нуждающуюся семью в квартиру богатого человека. Наш отряд рабочей милиции состоит, допустим, из 15 человек: два матроса, два солдата, два сознательных рабочих (из которых пусть только один является членом нашей партии или сочувствующим ей), затем 1 интеллигент и 8 человек из трудящейся бедноты, непременно не менее 5 женщин, прислуги, чернорабочих и т. п. Отряд является в квартиру богатого, осматривает её, находит 5 комнат на двоих мужчин и двух женщин. – “Вы потеснитесь, граждане, в двух комнатах на эту зиму, а две комнаты приготовьте для поселения в них двух семей из подвала. На время, пока мы при помощи инженеров (вы, кажется, инженер?) не построим хороших квартир для всех, вам обязательно потесниться. Ваш телефон будет служить на 10 семей. Это сэкономит часов 100 работы, беготни по лавчонкам и т. п. Затем, в вашей семье двое незанятых полурабочих, способных выполнить легкий труд: гражданка 55 лет и гражданин 14 лет. Они будут дежурить ежедневно по 3 часа, чтобы наблюдать за правильным распределением продуктов для 10 семей и вести необходимые для этого записи. Гражданин студент, который находится в нашем отряде, напишет сейчас в двух экземплярах текст этого государственного приказа, а вы будете любезны выдать нам расписку, что обязуетесь в точности выполнить его”».

Уплотнению подлежали жильцы «богатых квартир». Таковыми, по ленинскому же определению, «считается… всякая квартира, в которой число комнат равняется или превышает число душ населения, постоянно живущего в этой квартире». На практике же бывшим владельцам чаще всего оставляли одну комнату (максимум – две, если семья была очень большой), а в остальные вселяли «нуждающиеся семьи», советских служащих и вообще всех, кого новая власть считала нужным наделить жилплощадью. Минимально допустимым размером жилой площади считались восемь квадратных метров на человека, но в 1919 году в среднем на одного горожанина в России приходилось около пяти квадратных метров.

Подавление корниловского выступления. 1917 год

У Петербурга много имен и одно их них – «Коммунальная столица России». До сих пор в коммунальных квартирах живет около семисот тысяч петербуржцев. Коммуналки – это результат уплотнений. Коммуналки – это новая культура, новый городской миф… Михаил Зощенко в рассказе «Нервные люди» описал массовую драку в коммунальной квартире («и не то что драка, а целый бой»), начавшуюся с того, что одна из жиличек взяла чужой ершик для чистки примусов. Казалось бы мелочь, но в коммуналках мелочей не бывает…

В 1930 году Ольга Форш написала роман «Сумасшедший Корабль», в основу которого легла жизнь петроградского Дома искусств («ДИСК»), созданного в 1919 году по инициативе Корнея Чуковского и при участии Максима Горького. В этом доме жили и работали Александр Блок, Андрей Белый и другие писатели и художники. «Комнат было много, и комнаты… казались безумными. Они были нарезаны по той не обоснованной здравым смыслом системе, по которой дети из тонко раскатанного теста, почерневшего в их руках, нарезают печенья квадратом, прямоугольником, перекошенным ромбом… а не то схватят крышку от гуталина и выдавят ею совершеннейший круг». Под Дом искусств приспособили бывший дом генерал-полицмейстера Санкт-Петербурга Hиколая Чичерина на углу набережной Мойки и Невского проспекта. Комнаты действительно «нарезались» как придется, а поскольку дом угловой, то были в нём и круглые комнаты.

С вывесок и из газет исчезли буквы Ѣ, Ѳ, І, а в конце слов, оканчивающихся на согласную, перестали ставить твердый знак. «Старорежимные» обращения канули в Лету, им на смену пришли «товарищ» и «гражданин», а то и вовсе «мужчина» или «женщина». Многие улицы, площади и даже мосты сменили названия. Новые учреждения, новые должности, новые порядки… Жизнь изменилась и никогда больше не станет прежней.